Палящее солнце, словно огненный шар бурлило в мутном от жары небе, сопровождая человека, тяжело ступающего по желтой пустынной почве. Горячий ветер поднимал в воздух желтые пылевые облака, то и дело, осыпая мелкой песчаной дробью путника. Он устало передвигал ноги, цепляясь за встречающиеся на пути не большие камни обвязанными в тряпье ступнями. Голову и нижнюю часть лица, путник прикрывал лоскутом своей грязной, зашарканной до дыр, накидки. Безжизненный пейзаж простирался до самого горизонта, искажаясь в парящем от зноя воздухе. Возникшая внизу за пригорком ветвистая смоковница, показалась изначально путнику миражем, который был уже не первым на его длинном и трудном пути. И только когда нога путника ступила на сухую, жесткую траву, которой была покрыта небольшая площадка вокруг дерева, он остановился, скинул с головы лоскут, и, вознеся голову к небу, что-то тихо пробормотал. Подойдя к дереву, путник уселся поудобнее у его основания, поджал к телу колени и, положив на них голову покрытую черными грязными волосами, крепко уснул.
– Ээй, ты, – разбудил путника неприятный голос.
Путник открыл глаза, и увидел стоящего возле него верблюда, на котором восседал тучный мужчина. Привязанный за поводья, следом стоял второй верблюд с навьюченными на него огромными тюками. Судя по странной одежде путешественника, он был явно не из этих мест. Верблюды приветливо покачали головой путнику. Он тоже кивнул им в ответ, скривив в улыбке потрескавшиеся губы, обрамленные черными волосами усов, переходящих в бороду.
– Скажи мне бродяга, в колодце вода пригодная для питья? – повелительно вновь прохрипел голос.
– Здравствуй человек, – поприветствовал путник путешественника, подняв к нему голову. – Я не могу понять, о каком колодце ты говоришь? – пожал плечами путник, покрутив головой по сторонам.
– Ты пьян что ли? – недовольно насупился путешественник. – Или у тебя здесь не один колодец?
Путник болезненно встал, закатив глаза от пронзившей тело ноющей боли затекших конечностей и вновь недоумевающе посмотрел по сторонам.
– Вон тот колодец, – не вытерпел путешественник, и ткнул пальцем на каменное жерло колодца спрятавшегося от путника за стволом дерева.
Путник изумленно посмотрел на колодец, и неуклюже пружиня на ватных ногах, пошел к нему.
– Да он и точно пьян, – буркнул путешественник, и, спустившись с верблюда, пошел вслед за путником, ведя за собой свой маленький караван. – Эй, ущербный, тебе, что солнышко голову напекло?
– Понимаешь, человек, тут вот какое дело, – обернулся путник к идущему следом за ним тучному путешественнику. – Я шел всю ночь, поэтому, когда пришел сюда усталый и обессиленный даже и не заметил этого колодца.
– Хватит уже, – злобно фыркнул путешественник, и с силой оттолкнул в сторону путника.
Мужчина отлетел в сторону, не удержавшись на своих ослабленных ногах, упал, и, пробороздив головой по каменистой почве, подернулся, и затих.
– Отмучился, однако, – безразлично посмотрел путешественник на неподвижное тело, сплюнул, и, привязав за поводья животных к дереву, подошел к колодцу, и, склонившись, аккуратно заглянул в него.
Через двадцать минут распластанный по земле путник очнулся, и тут же услышал чей-то протяжный стон. Голова шумела, и болела. Он встал на колени и прикоснулся к правому виску, тут же скорчившись от боли, которая словно ножом прорезала его глаза и лобную часть. Собрав разъехавшуюся в глазах картинку воедино, он попытался встать, но не получилось, голова закружилась, и он опустился на землю.
– Помогите, – прохрипел где-то рядом знакомый голос.
