Он даже не дал мне допить вино — вырвал бокал из пальцев и
швырнул куда-то в сторону. Раздался звон стекла, и мужчина толкну
меня на кровать.
— Только не порви ничего, — едва успела возмутиться, как он
задрал юбку до самой талии и рванул капроновые колготки на
части.
— Проси о чем-то более реальном, — выдохнул на ухо, и мне снова
стало страшно.
Зачем я связалась с этим зверем?! В который раз меня накрывало
волной паники, когда он заполнял собой весь мой мир, его запах
вытеснял воздух, и табличка «Exit» становилась такой далекой и
недоступной. Только я возвращалась раз за разом, желая снова
оказаться в его руках.
— Проси, Алиса… — он жадно запустил пальцы под тонкую полосочку
кружевных трусиков и погрузил их в меня.
— Не делай меток, — простонала я, поражаясь качеству своего
деланного хладнокровия.
— Сучка, — прорычал Амир, и я сразу же поплатилась: он вошел так
резко и сильно, что низ живота скрутило от жгучей боли.
Я открыла рот и вскрикнула:
— Больно! — дернулась, но он не позволил вырваться, наваливаясь
сверху и вжимая в кровать.
Я знала — сейчас пройдет. Амир не был жестоким, от таких я сразу
давала деру.
— Будишь зверя, — хрипло выдавил мне в шею и легко прихватил ее
зубами.
Он медленно вышел и снова осторожно погрузился в меня, выжимая
из груди стон. Вожделение, сладкое, невыносимое, пряное… Оно
заполняло медленно, с каждым проникновением мужчины, и топило
разум. Амир прошелся мелкими укусами по затылку и рванул на мне
рубашку, оголяя спину. Когда его зубы прихватили кожу между
лопатками, я уже едва соображала, а он сорвался в дикий
убийственный ритм, каждый удар которого порабощал, заставляя
двигаться только под его пульс, принадлежать только этому зверю. И
каждый раз подобное дико пугало. Я чувствовала это, как чувствуют
приближение оргазма — возрастающую силу притяжения, когда вот-вот
влюбишься, потеряешь голову и захочешь остаться с этим мужчиной
навсегда.
Амир стянул с меня юбку и перевернул на спину, нависая сверху.
Прошелся темным взглядом по открывшемуся телу, тяжело дыша и
хмурясь. Красивый, сильный, главный… Я выбирала только
альфа-самцов, всегда. Другие никогда не вызвали бы желание
подчиняться, я даже прикосновений их не переносила. Амир был
одиночкой, но несомненным альфой. И мне нравилось, как он меня
хотел.
— Давай, волчара, — растянула губы в порочной улыбке. —
Мерзну…
Я знала, что снова поплачусь за свои слова.
— С кем ты спишь? — спросил он вдруг, медленно забрасывая мои
ноги себе на плечи и приподнимая бедра себе навстречу. Знал, что я
сходила с ума, когда он брал меня так.
— Что? — смысл его слов дошел не сразу.
Он нарочито медленно насадил меня на себя и прижал мои бедра к
своим, давая понять многое, но главное — это был последний наш раз.
Независимо от того, смогу ли унести ноги.
— Кто еще тебя трахает?
Я вскрикнула от его резкого движения и выгнула спину.
— Амир, — выдохнула, захлебываясь чудовищным по силе коктейлем
из наслаждения и животного страха.
— Я с ума схожу, Алиса, — процедил он, снова ударяя бедрами, и я
вскрикнула. — Не будешь моей, да?
— Амир! — рванулась я, но он прижал запястья к кровати,
склоняясь к шее.
Скользнул носом по бьющейся в агонии вене и медленно лизнул. Я
задрожала, мышцы внутри сжались, сдавливая его член, и он рвано
выдохнул, явно наслаждаясь моей реакцией.
И нас накрыло обоих. Волк сорвался с катушек, двигаясь так
жадно, сильно и жестко, как никогда, а я кричала в его рот, кусаясь
и прихватывая его язык до крови. Мои удлинившиеся коготки рвали
кожу на его спине, и он не оставался в долгу, прикусывая шею
сильнее допустимого.
— Амир, — его имя казалось единственным словом во всей вселенной
в этот момент, и все было таким правильным.
