Солнышко ещё раз проглянуло сквозь серые облака и спряталось. Ей показалось, что сегодня должен был быть её день. Падающий снег нарушил все её планы, и она осталась сидеть дома. На плите закипел чайник, девушка прошла на кухню, чтобы его выключить и налить себе кофе. Шторы пропускали серые облачно-солнечные лучи, которые скользили по стене. Аромат кофе заполнил маленькую кухню и уже начал проникать в комнату, где она жила и когда ей было скучно или болела, она лежала на кровати и фантазировала. И сейчас у неё болело горло. Начиналась зима, её первый месяц и предновогодний день. Снег порой закрывал все пространство перед домом и садом, напротив её многоэтажки. Сегодня он собирался сделать именно это, как на тёмно-сером кусочке неба засверкали маленькие цветные точечки.
Машина остановилась напротив её дома на другой стороне и из неё вышел мужчина. Он был ещё тех лет, когда можно было назвать молодой и ещё не совсем старый. Девушки влюблялись и всегда ожидали чего-то, но со временем именно такие мужчины бросали их и никогда не сожалели ни о чём.
Она стояла у окна и смотрела на снежный шлейф над дорогой, машинами, проезжающими в разные стороны, над деревьями, покрытыми снежными покрывалами. Кофе тонкой струйкой аромата пронизал её и струился по кухне. Зазвонил телефон.
– Да… Привет… Я здесь, дома. Хорошо, жду вечером. Хорошо, я приготовлю игрушки.
Девушка оглянулась, посмотрела по сторонам, что у неё сейчас происходит в комнате и решила, что надо немного прибраться и нарядить ёлку. Ведь скоро Новый год, а она заболела. Зима. Насморк и боль в горле заставили её лечь и отдыхать.
Они с Максимом дружили давно, почти с первого класса. Света шла из школы первой, Максим нес её портфель и дарил ей первые цветы – одуванчики. Когда наступал июнь и солнце светило все ярче и ярче, Максим приносил ей букетики незабудок и ромашек. Света плела веночки и смеялась. Целыми днями они пропадали на реке. Иногда, ранним утром они уходили к любимому своему месту и встречали рассвет. Солнце, а оно поднималось из-за высокой сопки, сосен и берез, среди серых облаков, окрашивало небо в сине-оранжевые краски. Чайки забирались высоко в небо и летали над рекой, украшая собою первые ранние часы начинающего дня. Максим доставал удочки и закидывал поплавок далеко от берега, а потом часами ждал, когда рыба клюнет. Светка сидела на берегу и сонными глазками следила за ним. Чайки носились над водой или садились на неё, распугивая всю живность на реке.
– Светка, держи удочку, а то чайки нам не дадут поймать рыбу, – говорил Максим ей и хватал ветку березы, размахивая ею, распугивал птиц.
– Ладно. Держу… Ой, Макс, смотри, она опять садится возле поплавка. Вот, зараза. Никак не дает нам половить рыбы. Кыш… проклятая, – Светка отмахивала веткой и пыталась строго следить за удочкой, которая болталась на воде во все стороны.
– Вот чертова птица, – ругался Макс и ещё яростнее размахивал веткой, при этом не давая птицам сесть на берег и воду.
Птицы, конечно, зная, что от них хотят, лениво разворачивались и отлетали в сторону, но, когда дети переставали махать ветками, опять пытались рассесться на воде или на берегу возле них. Они очень хорошо чувствовали, что в этом месте есть рыба и поэтому отогнать их было практически невозможно. Так и воевали дети с птицами на реке, пока солнце не поднималось совсем высоко и утро, которое наступало с такой скоростью, что невозможно было удержать его за горизонтом, где над горой с яркими желтыми лучами показывалось светило. Туман оседал на воду или поднимался вверх и уносился вместе с ветерком дальше.
Светка и Максим впервые увидели розовые и красные с желтыми крыльями маленьких человечков. Затаив дыхание, они смотрели, как над водой, после опустившегося тумана, летали смешные человечки – бабочки и старички со странными шляпками. Покружившись, они улетели в лес и спрятались среди просыпающихся цветов на полянах.
