Солнце палило нещадно, и небольшой городок Табалорн, расположенный в половине дня пути от столицы королевства Фаронг Батингоса, казалось, плавился под его лучами.
«Немудрено – разгар лета, время, когда трава и листья деревьев стремительно теряют изумрудный цвет. Такой зелени не будет уже до следующей весны, – размышлял Дариус. – Скоро начнется сенокос, и матушка Грейсиль будет очень недовольна, что мне приходится уезжать именно сейчас».
Сколько Дариус себя помнил, он всегда называл Грейсиль матушкой, хотя по возрасту она ему больше в бабушки годилась.
Путь лежал мимо лавки Медиса, самой большой в Табалорне, и Дариус непроизвольно замедлил шаги. Нет, за огромным стеклом витрины, через которое были видны всевозможные товары, его ничего не привлекало. Хозяин лавки, Медис, никогда не рассказывал, где ему удалось раздобыть такой огромный лист стекла, ведь для того чтобы вставить его, лавочнику пришлось сделать одно из окон чуть ли не в четыре раза больше. В Батингосе-то таких витрин чуть ли не на каждой улице, но в Табалорне она единственная.
Выставленные за стеклом товары прежде всего должны притягивать женские взоры: украшения из меди и серебра с камешками и без, отрезы красивой ткани, зеркальца в затейливых рамах…
Мужчины, которым необходимо привлечь внимание понравившейся девушки, выбрать подарок любимой жене или, к примеру, загладить перед ней какую-нибудь вину, тоже могли найти здесь все необходимое. Но Дариуса интересовало другое – в огромном стекле, как в зеркале, виднелось его отражение, и очень хотелось посмотреть, как он выглядит со стороны в полный рост.
Дариус попытался придать лицу более мужественное выражение, для чего нахмурил брови и слегка выдвинул нижнюю челюсть вперед. Затем одернул себя и посмотрел по сторонам, стараясь сделать это незаметно: несолидно для человека его положения, тем более спешащего по важным делам, пялиться на себя в стекле.
Мельком свое отражение увидеть ему все же удалось, и Дорван остался вполне доволен. Рост скорее высокий, сложение пусть и не совсем богатырское, но тоже вполне себе ничего. Не так, как несколько лет назад, когда ему едва минуло четырнадцать и он выглядел долговязым мальчишкой, к тому же еще и немного сутулившимся. Тогда Медис только-только вставил это огромное стекло, и каждый норовил прийти к лавке посмотреть на свое отражение. Дариус хорошо помнил жестокое разочарование, увидев себя впервые в полный рост. Почему-то он считал, что выглядит значительно старше и мужественнее, тем более за его спиной имелось уже нечто такое, чему отчаянно завидовали все его друзья. Теперь же все по-другому. Ну а лицо… А что лицо? Глаза не косят, и не рябое.
Правда Миалла, первая красавица Табалорна, смеется над ним не меньше, чем и над остальными парнями, пытающимися ей понравиться. Но, как сказал лучший друг Ториан, ей непременно благородного подавай.
Украдкой вздохнув, Дариус продолжил путь.
Главная улица Табалорна в этот час из-за палящего зноя казалась почти пустынной, и лишь в тени, под полотняным навесом у входа в корчму, сидели несколько мужчин, борющихся с полуденной жарой при помощи холодного пива. Взглянув в их сторону, Дариус сделал вывод, что никто из них на его гримасы перед стеклом витрины внимания не обратил. Но теперь во рту возник вкус холодного, почти ледяного пива, и до ужаса захотелось сделать хотя бы несколько глотков.
