Родители Янниса погибли в Маракотовой впадине во время научной экспедиции. Трос из кевларовых волокон непостижимым образом оборвался, и батисфера с учеными-океанологами канула в бездну. С тех пор Яннис живет в доме опекунши Ионы на маленьком острове в Эгейском море. У Ионы чудесные оливкового цвета глаза, ямочки на щеках, полные, словно налитые голени и маленькие аккуратные ступни. Наверное, Иона единственная из женщин на Козьем острове, которая коротко стрижется. Иона знает, что ей идет стрижка под мальчика и эта кокетливая челка, которая вечно падает на глаза.
Нужно сразу сказать, что Яннис нисколько не влюблен в Иону. Если честно, он считает опекуншу немного глуповатой. Да, Яннис был бы не против заняться с ней сексом. Ему частенько снится голая Иона, стоящая под струями водопада, и Яннис просыпается на влажных простынях, но влюблен Яннис все-таки в Хлою. Хлоя его ровесница, она живет с отчимом на другом конце Козьего острова. Её отчим – рыбак, а Хлоя мастерит для туристов сувениры из сушеных морских звезд и раковин. Дом, в котором живут Хлоя и отчим, тоже похож на раковину, он стоит неподалеку от линии прибоя, прилепившись к черной базальтовой скале.
Если родители Яниса жили наукой, то Яннис был совершенно на них не похож. Он ничем особенно не интересовался, как и вся молодежь на островах учился дистанционно, валяясь на пляже с планшетом, и только с третьей попытки сдал экзамен на аттестат зрелости. Этим летом, в конце августа Яннису должно исполниться двадцать. Несмотря на все старания Ионы, молодой человек вырос инфантильным бездельником и шалопаем.
Иона, эта медлительная, не очень умная женщина занималась воспитанием Янниса по своему разумению и насколько хватало сил. Обычно опекунша использовала кухонную лопатку из бука, стоит сказать, довольно тяжелую. Иона и Яннис, они оба, словно играли в игру, стараясь не замечать, что Яннис из мальчика превратился в молодого мужчину. Когда Яннис лежал животом на круглых коленках Ионы, а опекунша шлепала его буковой лопаткой по заднице, обоюдное возбуждение трещало в воздухе, как статическое электричество. Стоит сказать, Иона была доброй женщиной и не слишком больно его лупила. Зато член Янниса раздувался от прилившей крови, твердел и упирался сквозь ткань хитона в полное бедро Ионы. Конечно, опекунша не могла этого не чувствовать. Янис прикладывал множество мучительных усилий, чтобы сдержаться во время этих воспитательных мероприятий, и не забрызгать бедра Ионы семенной жидкостью.
– Это отвратительная, просто кошмарная привычка! – убежденно говорит Иона, шлепая Янниса кухонной лопаткой. – И это не модно, в конце концов!
Тяжелая буковая лопатка со звучным шлепком падает на узкие и румяные от побоев ягодицы Янниса. Иона всегда наказывает его в маленькой комнате в задней части дома. Комната почти квадратная, из обстановки только старый стул с высокой спинкой, на котором сидит Иона и никому не нужный рассохшийся письменный стол. Беленые стены, дверь и напротив двери – маленькое окно. А за окном – зелень сада и покатые, пропеченные южным солнцем спины холмов и вьющаяся между ними проселочная дорога. Море из-за холмов не видно, но оно совсем близко – рукой подать.
Яннис лежит животом на полных коленях Ионы. Руками и ногами он упирается в каменные плиты пола. Опустив голову вниз, Яннис разглядывает полные икры женщины, выглядывающие из-под полотняного хитона с орнаментом по краю.
– И это ужасно вредно для здоровья! – говорит обиженным голосом Иона и снова шлепает Янниса лопаткой.
Она часто дышит, на ее щеках горит яркий румянец.
– Ну, скажи, сколько раз, ты обещал, что не будешь курить?
– Иона, я клянусь! Этого больше не повторится, честное слово!
