Башня была громадной, из гладкого темно-серого камня, с единственным окошком под самой крышей. Угрюмые горы окружали ее; ни травиночки, ни деревца не росло в тех горах. Ровная площадка у подножья была засыпана золой, то там, то сям валялись обломки щитов и ржавые острия копий. Костей не было, что вселяло в сердце случайного путника еще большую тревогу: даже костей не было. Стены башни кое-где оплавились и почернели; в редких солнечных лучах она казалась изъеденной язвами.
Сразу было видно, что место злое, гиблое.
В окошке сидела дева такой потрясающей красоты, что при одном взгляде на нее умолкали отъявленные болтуны и рыдали записные злодеи. Густые ее волосы отливали жемчугом, а лазоревые глаза смотрели строго и печально. Дева вышивала, склонив над пяльцами прелестную головку, и не заметила, как на тропе меж скал, что вели к башне, показался принц.
Принц был необычный. Ни тебе лат, шлема, кольчуги какой завалящей. На ногах башмаки из телячьей кожи, подвязанные лентами, светлые чулки тронуты дорожной пылью. Камзол белоснежный, золотом расшитый, на голове шляпа с пышным пером, в ножнах шпага висит, на эфесе бант в цвет пера прицеплен.
В таком виде жениться, а не на драконов охотиться.
Ехал принц не спеша, коня не гнал. Головой по сторонам вертел, но без должной опаски. Увидев деву, оживился, привстал в стременах, хлыстом коня стегнул. Но конь и ухом не повел, словно был не рыцарским скакуном, а распоследней клячей с деревенского базара. Принц не переживал. Сложил ладони рупором, крикнул:
– Эй, красотка, дракон где?
Дева отложила рукоделие и смахнула что-то со щеки. Должно быть, слезинку.
Ступить на усыпанную золой площадку конь отказался. Всхрапывал, перебирал ногами, упирался. Пришлось принцу и дальше разговаривать с красавицей на расстоянии.
– Гдеее дракооон?
Дева развела руками.
– Глухая что ли, – ругнулся принц вполголоса. – Этого еще не хватало. Не хочу тут целый день торчать.
– Не придется, – отозвалась ближайшая скала приятным голосом.
Принц вздрогнул, коня повело в сторону. Дракон был рядом. Большой серо-коричневый валун у передних копыт коня оказался его головой, а гора, вроде бы ничем не отличающаяся от других, – телом.
– Д-добрый день, – сказал принц, приподняв шляпу.
– Здравствуйте, – вежливо ответил дракон. – Вы меня искали?
Он поднялся и, аккуратно переставляя мощные когтистые лапы, вышел на площадку. Чей-то погнутый щит хрупнул под его весом. Принц нервно облизал губы.
Дракон был невелик, всего-то в два принцевых роста, если на коне, но грозен и ловок. Двигался он с удивительным проворством. Не успел принц и рот раскрыть, как дракон занял подле башни оборонительную позицию: растопырил крылья, поднял голову, хвостом взметнул золу в воздух. Дева в окошке прикрыла личико нежными ручками.
Принц смутился. Положение усложнялось.
– Боюсь, вы неправильно меня поняли.
Дракон склонил голову набок.
– Почему неправильно? Вы явились спасать прекрасную деву.
Из окошка донесся горестный вздох.
– Что вы, – рассмеялся принц, чувствуя, что обретает контроль над ситуацией. – Разве я для драки одет?
Дракон призадумался. Принц неторопливо спешился и отвесил дракону поклон по всем дворцовым правилам. Въедливый папенька был бы доволен.
– О, благородный дракон… простите, не знаю вашего имени…
– Цельфий. – Дракон обвил хвостом лапы словно домашний кот и приготовился слушать.
– О, благородный Цельфий, я, принц Астурглас из Трех Королевств, разыскивал вас вовсе не для того, чтобы нелепым криком вызвать на поединок ради незнакомой, хоть и прекрасной дамы.
– Но все принцы так делают, – озадаченно пробормотал дракон.
– И очень глупо, – усмехнулся принц. – Ведь исход поединка известен заранее.
