Девчонки и любовь

1. Стефани Даммлер и всему девятому классу «Венера» (выпуск 1995 года) школы для девочек Кумби.

2. Беки Хитер и девятым классам «Каштан» и «Бук» (выпуск 1995 года) школы для девочек Грин.

3. Джейн Инглес и ученикам школы Хиллсайд.

4. Клэр Друри и ученикам школы Фейлсворт – особенно Жаклин и Рэчел.

5. Саре Гринакр и ученикам школы Стоук.

6. Ученикам школы Святого Бенедикта.

7. Анджеле Дерби.

8. Беки Хиллман.

9. Всем школам, которые принимали меня в гостях в 1995 и 1996 годах.

Вот и первый день нового учебного года. Я плетусь в школу пешком, потому что опоздала на автобус. Веселенькое начало девятого класса[1]. Интересно, каким он для меня будет…

Номер девять, номер девять, номер девять…

Прямо как в том загадочном речитативе в конце «Белого альбома» у «Битлз»[2]. Я всегда чувствовала, что у нас с Джоном Ленноном много общего, хотя так вышло, что он погиб еще до моего рождения. Мне нравятся его забавные рисуночки и «бабулькины» круглые очочки, нравится, что он был остроумным и всегда все делал по-своему. Я тоже рисую забавные рисуночки и ношу «бабулькины» очочки, а мои подруги считают меня остроумной. Но вот все делать по-своему мне никогда не удается.

Половина девятого. Если бы сейчас я собралась поступить по-своему, то повернула бы домой, плюхнулась в постель, укуталась бы в одеяло да и захрапела. Джон Леннон, между прочим, любил устраивать лежачие демонстрации, когда они с Йоко Оно целыми днями просиживали в постели. Даже интервью журналистам давали не вылезая из-под одеяла. Прикольно.

Так вот, имей я возможность поступать по-своему, то проспала бы до полудня. Потом бы позавтракала. Пончиками с какао. Потом бы послушала музыку и порисовала в альбоме. Может, посмотрела бы видео. Потом бы пообедала. Заказала бы пиццу на дом. Хотя лучше заменить ее салатом. А то за целый день в постели недолго и разжиреть. Не хочу стать похожей на выбросившегося на берег кита.

Так вот, пообедаю зеленым салатиком. И зеленым виноградом. Интересно, чего бы такого зеленого попить? Помню, как-то я попробовала в гостях у Магды мятный ликер. Не скажу, что сильно понравилось. Как будто зубной пасты наелась. Ладно, обойдусь.

После обеда позвоню Магде и Надин, поболтаю с ними о всяком разном. А потом…

Потом наступит вечер, я приму ванну, помою голову и переоденусь в… Во что бы такое переодеться на ночь? Уж точно не в свою ночнушку с медвежатами. Слишком малышовая. Правда, все эти шелковые облегающие комбинации мне тоже не по вкусу. Знаю: я надену длинный белый пеньюар, расшитый розами всех цветов радуги, украшу пальцы сверкающими перстнями и улягусь на подушках, как Фрида Кало[3]. Я всегда восхищалась этой южноамериканской художницей с красивыми густыми бровями, тяжелыми серьгами и яркими цветами в волосах.

Лежу я, значит, в постели – вся из себя такая красивая. Слышу, как внизу открывается дверь. Слышу шаги на лестнице. Ко мне пришел мой парень…

Только вот вся штука в том, что нет у меня никакого парня. Впрочем, как нет и нарядов Фриды Кало, и телефонной трубки на ночном столике, и собственного телевизора с видеоплеером в спальне, и даже матрас на кровати провис чуть ли не до самого пола, потому что мой младший брат Цыпа, когда меня нет поблизости, использует его как батут. Но со всем этим я готова смириться. Лишь бы только у меня появился парень. Ну, пожа-пожа-пожалуйста!