Jean Kwok
GIRL IN TRANSLATION
Печатается с разрешения литературных агентств William Morris Endeavor Entertainment,LLC и Аndrew Nurnberg.
© Jean Kwok, 2010
© Перевод, М. Александрова, 2019
© Издание на русском языке AST Publishers, 2021
Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers.
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
* * *
У меня есть особый талант – не актерский, не музыкальный, не к танцам или еще к чему-то столь же изящному. Я всегда умела учиться. Могла выучить все что угодно – быстро и без особых усилий. Как будто школа была специальным механизмом, а я – идеально подходящей шестеренкой. Впрочем, не могу сказать, что учение всегда давалось мне легко. Когда мы с Ма переехали в США, я знала всего несколько слов по-английски, и пришлось немало побороться, чтобы заговорить.
Китайская пословица гласит: нашей жизнью управляют ветры судьбы, вынуждая следовать в определенном направлении. Люди с сильной волей могут противостоять буре и выбирать собственную дорогу, в то время как слабые вынуждены идти туда, куда их гонит ветер. Так вот моей судьбой управлял не ветер, ею управляли собственные решения. Всю жизнь мне хотелось иметь то, чего у меня не было. И в тот момент, когда мечта, казалось, превращалась в реальность, возникало новое решение, радикально менявшее жизненную траекторию.
Отсюда, с улицы, сквозь витрину магазина для новобрачных, мне видна маленькая девочка, тихонько сидящая у ног манекена, – глаза зажмурены, тяжелые складки ткани почти скрывают ее, и я думаю: «Нет, не такой жизни я хотела бы для своего ребенка». Сегодня я знаю, что будет дальше. Уже сейчас она проводит в магазине все время после школы, помогает по мелочам – перебирает бусины; потом научится шить, вручную и на машинке, и тогда ей доверят вышивку и окончательную отделку, и в итоге все дни напролет она станет просиживать, скрючившись над бесконечными ярдами ткани. Не будет у нее ни вечеринок у подружек, ни уроков плавания, ни лета на пляже, вообще ничего, кроме неумолимого стука швейной иглы.
Но тут мы обе поднимаем глаза, потому что входит ее отец, и все, казалось бы, забытое вновь просыпается во мне, и сердце раненым зверьком мечется в груди.
Интересно, я тоже была такой хорошенькой? У нас практически не сохранилось моих детских фотографий, мы не могли позволить себе фотоаппарат. Первый американский снимок – школьное фото того года, когда я приехала в Америку. Мне было одиннадцать. Потом в жизни наступил момент, когда хотелось забыть о прошлом, и я разорвала фотографию на мелкие кусочки. Но почему-то не выбросила их, а сунула в конверт.
Недавно мне попался этот конверт. Я стерла с него пыль, раскрыла, потрогала неровные края обрывков. Это – мочка уха, а вот это – часть подбородка. Тогда, помню, мама меня подстригла, пряди слишком короткие и разной длины, челка закрывает правую половину лба, как у мальчишки. Лицо и часть голубой нейлоновой рубашки пересекает надпись: ОБРАЗЕЦ. Мы не могли заплатить за настоящую фотографию и поэтому сохранили эту. Нам ее прислали по почте.
