-Бу-у-у.... Кто посмел меня разбуди-и-ить? - тяну я, Оля Лискина, рыжая девица двадцати пяти лет отроду, организатор детских праздников и иногда (как сейчас) аниматор по совместительству, угрожающим голосом, выставив руки вперед и пытаясь схватить кого-нибудь из зазевавшейся детворы.
Ответом мне служит взрыв детского визгливого смеха и топот кучи маленьких убегающих ног. Я моргаю, пытаясь хоть что-то увидеть сквозь плотный туман, пущенный дым-машиной, и кривлюсь, когда нос щекочет слегка прогорклый запах. Надо не забыть Косте потом по котелочку настучать за то, что с дымом перестарался, отмечаю недовольно про себя. А вдруг кто-то из детей сейчас навернется, ничего перед собой не видя, и шею сломает? И поедет ребенок в больницу, а мы как организаторы сего безобразия в участок...Ладно...Тьфу-тьфу-тьфу...Продолжим...
Я поворачиваю голову на ближайший ко мне топот маленьких ног, сопровождающийся булькающим смехом. Выхватываю взглядом сквозь плотную пелену синюю тень и резко выбрасываю руки вперед, на секунду вцепляясь жертве в кофту. От оглушительного счастливого визга противно звенит в ушах. Держу бесконечное мгновение вырывающегося пацана и отпускаю. Он с гиканьем тут же исчезает в серой пелене, окутывающей меня со всех сторон.
- Я- великая ведьма-а-а! - продолжаю я устрашающим голосом, делая ещё шаг к центру зала.
Вернее, туда, где он должен находиться в моём представлении. Дым не желает спадать. Это странно и это нервирует. Здесь конечно не самое светлое помещение, но...Блеклые, рассыпающиеся в хмари, разноцветные огни стробоскопов мигают как маяки в штормовую погоду. Детский смех и визг шумит оглушающим фоном. К горлу подкатывает дурнота...
Да что со мной?
Качнувшись, делаю ещё шаг в темнеющем пространстве. Может дымом этим надышалась? Странный он какой-то...Горький, густой...Всё плотнее... Что там Костя с этой чёртовой дым-машиной намудрил? Нас же родители убьют, если дети отравятся! Провели, называется, праздник...
Я не могу понять, кружится ли мир вокруг, так как исчезают все ориентиры кроме разноцветных неясных вспышек стробоскопа. Всё происходит так быстро. Сознание мутнеет за секунды. К горлу подкатывает паника. В глазах темнеет.
- Костя-я-я...- тонко хриплю не своим голосом, пытаясь продышаться. Собственный голос далеким затухающим эхом проносится в ушах.
Гортань застилает копотью. Туман чернеет. Я пытаюсь сделать ещё шаг и проваливаюсь в бездну.
***
Первое, что ощущаю, выплывая из вязкой прилипчивой тьмы, - жар, удушье и копоть. Чёрный густой дым забивает лёгкие сладковатой вонью, дерёт горло, заставляет слезиться глаза. Пытаюсь проморгаться, силясь хоть что-то понять. Кожу печёт сильнее с каждым мгновением, словно я ступаю босыми ступнями в костёр. Рецепторы беспорядочно сообщают о боли, вспыхивающей по всему телу. Дергаю руками и понимаю, что не могу...Я вообще не могу пошевелиться! Я привязана!
Боже, что за...
Дёргаюсь сильнее. Точно, спина прижата к какому-то столбу, плечи ломит от сильно заведенных назад рук, в запястья впивается грубая толстая веревка, которую я нащупываю немеющими дрожащими пальцами, лодыжки тоже крепко связаны...
Паника окатывает ледяной волной, выступает липким потом вдоль позвоночника. Я ничего...Ничего не понимаю!
- Костя-я-я! - истерически ору, пытаясь разглядеть что-то сквозь плотный дым перед глазами,- Костя! Нина!
Господи, да что же это...
Ноги печёт все сильней, ступни колет...И я понимаю, что босая...И что стою на ветках...И что ветки эти...
- А-а-а-а!!!!!А-а-а!!!Помогите-е-е!!! Горю-у-у!!!!А-а-а!!!!
Ужас. Самый настоящий, животный, непередаваемый. Я так ору, что оглушаю саму себя. Трепыхаюсь на столбе пойманной беснующейся птицей. Сквозь слёзы и дым наконец различаю какие-то фигуры - целую толпу молча смотрящих на меня людей. И они ничего не делают. Ничего! Сердце бьется как безумное. И я бьюсь вместе с ним в агонии. Мне некогда думать о том, что происходит. Я просто не хочу умирать!
