Доктор Фальк. Вино стоит смерти

Действие развивается спустя несколько недель после «Тайны серого монаха», за полгода до событий «Новогоднего расследования».

vin de la comete

.

– Какого-какого, простите, года? – пораженно переспросил доктор Василий Оттович Фальк.

– Тысяча. Восемьсот. Одиннадцатого, – ответил ему Виктор Львович Козлов, чеканя каждое слово и откровенно наслаждаясь благоговейным восторгом собеседника.

Они расположились на балконе ресторана в принадлежащей Виктору Львовичу гостинице «Швейцария», что стояла в восточной части уютной дачной деревеньки Зеленый луг на берегу Финского залива. За накрытым белой скатертью столом, помимо Фалька и Козлова, сидели еще двое: Лидия Николаевна Шевалдина и Павел Сергеевич Неверов. Пожалуй, дабы избежать путаницы, следует представить читателю всех участников разговора. Род занятий господина Козлова вам уже известен, хотя выглядит он абсолютно непохожим на отельера-ресторатора, смахивая больше на циркового силача. Павел Сергеевич – отставной товарищ прокурора из столицы и обладатель роскошных седых бакенбард, придающих ему сходство со старым благодушным мастифом. Лидия Шевалдина – очаровательная смешливая девица слегка за 20, с рыжими волосами и в очках, вечная студентка, чертенок в летнем платье. Что же касается Василия Оттовича, то просто представьте себе греческого Аполлона, облаченного, по какому-то капризу, в летний костюм-тройку. Волосы его идеально зачесаны бриллиантином, а строгие черточки усов можно сверять по линейке.

В сей солнечный июньский день они собрались, дабы отобедать в приятной компании и с чудесным видом на прилегающий к гостинице прудик. Повар Виктора Львовича, как обычно, постарался на славу. Хозяин и его гости вкушали консоме из дичи, щучьи котлетки, жаркое из индейки, изумительные румяные пирожки с расписной тарелки, и разную зелень1, а сопровождался обед графином бордосского вина.

Настроение у каждого из участников было приподнятое, и у каждого – по-своему. Неверов наслаждался сытой отставкой, проводимой в любимом дачном месте. Отношения Фалька и Лидии пребывали на восхитительном и будоражащем кровь этапе ухаживаний, совместных прогулок вдоль моря и визитов к друзьям и знакомым, как и пристало двум благоразумным, приличным, но отчаянно влюбленным друг в друга людям. А вот у Виктора Львовича нашлась своя радостная новость, которой он и ошарашил доктора Фалька.

– Позвольте еще раз уточнить – у вас есть бутылка французского вина из урожая 1811 года?! – все же счел нужным уточнить Василий Оттович.

– Именно так, – удовлетворенно кивнул Козлов.

– А что в этом такого? – беззаботно спросила Лидия, переводя взгляд с одного собеседника на другого. – Да, она старинная. Возможно, даже помнила Наполеона. Но вы, господа, просто в какой-то религиозный экстаз впадаете!

– Лидия Николаевна, дорогая, вы же знаете, что с годами вино только хорошеет, – пояснил Неверов. – Если вино изначально чего-то стоит, конечно. Именно поэтому бутылочка, скажем, 1895 года будет дороже и приятнее на вкус, чем того же 1905. Представьте же себе, сколь великолепным должно оказаться французское вино практически столетней давности.

– Слабо представляю, если честно, – пожала плечами Лидия. – Вино – оно и есть вино.

– О, как вы ошибаетесь, – протянул Фальк, все еще находясь под впечатлением от новости. – Причем оба. Дело не только, и не столько в сроке выдержки. Дело в самой дате.

– Вот, всегда приятно видеть человека, который разбирается в вине! – еще больше расцвел Виктор Львович.

– Так, вы положительно очень странно себя ведете, – заметила Лидия.

– Даже я в замешательстве, – поддержал ее Павел Сергеевич. – В чем особенность именно 1811 года?