Шаги за спиной звучали оглушительно громко. Кэти прибавила ходу, старательно игнорируя липкий расползающийся за грудиной страх. Стук её каблуков отражался от рыжих кирпичных стен и, сливаясь со стуком сердца, отдавал в пересохшем горле болезненно-острой пульсацией.
– Ну же, малышка… Ты где? Кис-кис…
Страх усилился. Парень, который настигал Кэти в сумраке подворотни, не понравился ей как-то сразу. Как и его дружки. Поэтому в баре она старалась держаться от них подальше. Но несколько маргарит, которые она прикончила, чтобы забыть о своей дерьмовой жизни, в какой-то момент сыграли с ней злую шутку, и она потеряла бдительность.
– Да стой ты!
Запястье Кэти обхватили влажные холодные пальцы латиноса. Она попыталась освободить руку, но этот урод лишь еще сильнее в нее вцепился. Теперь наверняка останутся синяки.
– Отвали! – прохрипела Кэти, с трудом подавляя панику и отвращение. С надеждой огляделась по сторонам, но темный закоулок, в который она свернула, заканчивался еще более темным тупиком. Бежать было некуда. А помощи ждать не приходилось… Если только у Мэйсона вдруг не вырастут крылья.
– А если не отвалю?
– Пожалеешь! – пискнула Кэти и сама ужаснулась тому, как жалко прозвучал ее голос. Неудивительно, что этот придурок заржал, запрокинув голову к черному беззвездному небу. Вряд ли он мог всерьез воспринять ее угрозу. Кэти снова дернула рукой. И снова безрезультатно.
– Ну, что ты из себя недотрогу корчишь, м-м-м?
Вторая холодная ладонь легла Кэти на задницу и, бесцеремонно съехав вниз, пробралась под подол короткой, обтягивающей ее как вторая кожа, юбки.
– Отвали! Отвали, урод! Слышишь?!
Кэти отчаянно забилась в руках незнакомца, изо всех сил его от себя отталкивая. Ну, должен же здесь быть хоть кто-нибудь, – думала она, захлебываясь паникой, словно вонючей болотной жижей. И тут, как ответ на ее отчаянные молитвы, где-то вдалеке послышался рев мотора. Звук приближался, нарастал, так что удерживающий Кэти парень немного отвлекся. Темноту подворотни рассек луч, отбрасываемый фарой приближающегося мотоцикла.
– А вот и Дэн. Ты ему тоже понравилась.
Кэти дернулась. Из глаз брызнули слезы – то ли отчаяния, то ли боли, которую причиняли ее судорожные попытки вырваться. А потом ужас стал таким сильным, что она будто заледенела. И даже при желании не смогла бы пошевелиться. Лед сковал её внутренности, заморозил дыхание. Хоть на улице было довольно тепло, казалось, сумей она выдохнуть – изо рта клубами повалит пар.
– Эй, это кто тут у нас?
– Прикинь, говорит, чтобы мы отвалили, – заржал ее преследователь.
– Значит, как жопой перед нами вертеть – так ничего. А как переходить ближе к делу – так ты не такая? Знаешь, так дело не пойдет.
Второй парень слез с мотоцикла и, поставив тот на подножку, тоже двинулся к Кэти, оскалившись в хищной улыбке. И вот тогда она отмерла. И силы откуда-то взялись на то, чтобы вырваться. Она неловко покачнулась на каблуках, с трудом устояла и начала пятиться от них – медленно, опасаясь неосторожным движением спровоцировать новое нападение. Голая лодыжка коснулась раскаленной выхлопной трубы байка. Кэти вскрикнула и рефлекторно склонилась, потирая место ожога. От нагретого за день асфальта шли волны тепла. Будто оттаяв, слезы вновь брызнули из глаз и побежали по щекам полноводными серебристыми реками. Понимая, что теряет время, Кэти резко выпрямилась, шмыгнула носом и отступила назад, но поздно. У нее всего-то и было несколько секунд на побег. А сейчас и их не осталось.
Одним стремительным движением ее, как котенка, схватили за шкирку и больно впечатали в стену. Ткань модной кофточки предательски затрещала. Кэти всхлипнула, с ужасом наблюдая, как к ней приближается перекошенное похотью лицо насильника. От него несло перегаром и сигаретным дымом, и от этого, а может, от страха, желудок Кэти конвульсивно сжимался. В любой момент ее могло вырвать.
