Пустота… Неистовое отречение от жизни… Её нецелесообразность… Как это? Что это со мной происходит? Почему, в конце концов, именно со мной? За что я заслужила такое? Ведь я ничего плохого не делала? Как много вопросов и тупиковое состояние получить на них ответы. Я просто без сил маюсь в этом бренном мире. Для меня самой я ничто. Но я очень хочу достучаться до сути. Ведь это моя жизнь. Чем это может закончиться? И что меня ждёт в дальнейшем?
Четырнадцать лет назад.
Я – своевольная леди, само совершенство, с многозначительным именем Надежда. И мне 35 лет. Многогранная молодость уже позади. Со мной статус, значимость, воля и безграничная энергия, а также безграничное желание ваять свою жизнь. Завистливые взгляды ровесниц незримо говорят: «Надька, какая же ты всё-таки фартовая!» Мне очень комфортно пространство мужчин, и оно намного желаннее, чем женское окружение. То и дело слышу от ровесниц, что кто-то успел выйти замуж, родить ребёнка, и даже не одного, чуть позже развестись. А кто-то и несколько раз выходил замуж. И меня переполняет безграничность свободы. Окрыляет так, что я возношусь над землёй и парю…парю…парю…
Моя изысканность в образе придает шарма мне же самой. По принципу быть всегда в тренде, я одеваюсь очень нарядно, потому что по–другому просто не могу. Когда-то я обучилась на стилиста, и это мне безусловно помогает в создании собственного образа. С моим возвышенным ростом подчёркиваю изыск высокими каблуками и никаких штанов, только юбки и платья! Мое понимание жизни: всё должно быть стопроцентно из ста процентов. Не допускаю поблажек никому, и прежде всего себе. Не прощаю никому огрехи. Мой день расписан поминутно, но с комфортом для себя. Я высыпаюсь, как хочу. Встаю с утра как пожелаю. Утренние процедуры слегка, ведь меня ждёт косметолог. Тренажерный зал априори для поднятия духа и придания энергии. К рабочему месту я не привязана, ведь я главный финансист на фирме. Маникюр и педикюр в обязательство выглядеть сногсшибательно. И ещё много-много разнообразия жизненного.
Помимо всего приземленного, я питаю истинное желание расти духовно. Частенько езжу на Аркаим, где поднебесье помещается, буквально, на моих ладошках, когда я именно на вершине горы. Это непередаваемое ощущение. За несколько поездок я прочувствовала несколько инсайтов. Каждый по себе был уникален и неповторим. В первый раз я ощутила тот полет, что в принципе всегда ощущала по жизни, но высота ошеломила меня саму. Если я раньше парила под облаками, то инсайт вознёс меня в безграничное пространство космоса, унес во Вселенную. Как обычно я распростерла руки в сторону, и с лёгкостью поняла, что не чувствую опоры под ногами. А дальше меня подхватила неведомая сила и сначала медленнее, затем ускорилась, поднимая меня всё выше и выше. От самого ускорения я немного испугалась, сердечко усилило ритм, а в солнечном сплетении неистово стало жарко. Я поймала себя на мысли, что меня что-то беспокоит похожее на страх, но потом в голове возникла мысль: «Не боись, это же не впервые, отдайся потоку и доверься, как самой себе». Тут же жар солнечного сплетения немного остыл и в полной доверительной сущности своей я приблизилась к облакам. Что-то мне подсказало, чтобы я подняла руки вверх, соединила их ладошка к ладошке и моментально вонзилась кончиками пальцем в густые облака. «Так вот она какая слащёна вата, – подумала я, – А! Помню, мне это же снилось! Эврика!» Силой своей мощи я посылала энергию в пальцы рук и ещё быстрее разверзала облака. По ощущениям я представляла себя молнией, но наоборот, обращённой не на Землю, а туда, заведомо незнакомое пространство. Меня не пугало ничто. При этом я была ВСЁ, именно для себя. Время лилось неконтролируемо мной. И вот уже все больше облака таяли. Не было той затмевающей и застилающей завесы «ваты». И вдруг я перестала ощущать свой напор в продвижении и поняла, что руки расцепляются, и я полностью отдаюсь новому ощущению. До мурашек на коже я чувствовала чьё-то прикосновение. Оно было повсюду, по каждой клеточке моего тела. Кто-то невидимый бережно меня качал на своих ладонях. В памяти встали картинки о космонавтах, и я поняла: «Вот ты какая невесомость…» Естественно белый цвет облаков сменился на что-то усредненное между черным и фиолетовым. Почему так, да потому что, где не было источников света, там был глубокий черный цвет. А где прояснялся свет, там блики от источника лились изумительно аметистовым проблеском. Дальше больше, я начала вглядываться в сами источники света. Как-будто свет и цвет серебра переплавлялись в единое целое. «Да это же звёзды! – воскликнула я,– Но почему я себя не слышу?» Что-то как-то не уютно. Голос выходил из уст моих, но я его не слышала. «Конечно, что я хочу услышать, если я не там, на Земле? Должна же жизнь земная отличаться от неземной. – обмолвилась я, не слыша себя. – Хорошо, значит космическим безмолвием буду говорить себе вовнутрь, и слушать отголоски своей речи и своих мыслей». И вдруг я подумала, что нецелесообразно говорить самой себе и решила, что обойдусь только мыслями. А тем не менее некоторые места в пространстве несли аметистово-серебристые оттенки, где скопления звёзд были плотнее. Как меня впечатлило это, не передать словами. Я услышала мысленно музыку, от которой снова усилились мурашки на коже. Я прочувствовала до каждой клеточки умиление всей Вселенной. И с точностью могла утверждать, что была в её ладошках и объятиях. Закрыв глаза, погружаюсь внутрь себя и слышу мысли:
