Древнейший

Он шел по глянцу ледника, известного под именем Колдринского. Был обут в открытые сандалии, но холод не причинял ему ни малейшего неудобства.

Звали его Бедден. Старец Бедден, вождь самхаистов – народа, проникшего в тайны магии глубже, чем любой другой, – был величайшим среди своего племени. Ни одно живое существо не обладало такой прочной связью с колдовскими силами, как он. Поэтому даже сотни футов льда под ногами не мешали ему чувствовать, как из земли бьют горячие родники. Именно ради них маг и пришел сюда. В тот миг, когда самхаистский старец приблизился к краю ледника и его взору открылись обширные просторы Альпинадора, он задрожал от волнения.

Бедден еще не успел заглянуть вниз, за край ледника, но уже понял, что его поиски увенчались успехом. Митранидун, мистическое туманное озеро, источник вселенской магии, хранитель вечности. В этом самом месте бог Самх покинул мир смертных и растворился в земле. Бедден и его последователи верили в то, что сама смерть служит Самху. Когда придет время, она призовет души людей на суровый суд этого бога, не знающего снисхождения к человеческой глупости.

Было ясное утро. Стоило Беддену бросить взгляд вниз, как у него перехватило дыхание. Справиться с собой ему удалось не сразу. В низине раскинулось озеро, укутанное теплой пеленой. Оно было огромным, около двадцати миль длиной и в половину того шириной.

Митранидун.

Старик улыбнулся этой редкостной красоте. Он отыскал самое священное место самхаистов и источник величайшей магической силы как раз вовремя – когда на юге в Вангарде вспыхнула его война с абелийцами.

– Госпожа Гвидра, вы совершили большую ошибку, выбрав себе в возлюбленные абелийца, – сказал он на прощание предводительнице Вангарда и тихо рассмеялся.

Но в его мужественном голосе не было и намека на старческое дребезжание, хотя с тех пор, как колдун появился на свет, прошло много десятилетий. Почти все люди, знавшие Беддена, точнее сказать, располагавшие хоть какой-то информацией о нем, ибо мало кто мог похвастаться личным знакомством с магом, полагали, что ему шел девятый десяток.

Старец окинул округу внимательным взором. Теперь, обнаружив местонахождение Митранидуна, он очень остро чувствовал силу озера. Митранидун оказался сильнее ледника, и его мощь пропитала вечные льды.

«Подходящее место», – заключил маг.

Двигаясь вверх по леднику, можно без труда добраться до горных перевалов, дорог, ведущих на юг, в Вангард. Выгодное расположение обеспечит надежную защиту от любых неприятельских набегов, хотя Бедден прекрасно понимал, что ни одна вражеская армия не рискнет подобраться к нему, тем более здесь, где озеро питает его своей силой.

– Митранидун!..

Старик произнес это слово с таким благоговением, словно беглого взгляда на озеро было достаточно для того, чтобы придать смысл всей жизни и шестидесяти годам служения жрецом самхаистов, но тотчас же почувствовал, что этого мало, и устремил взор в небо.

– Эй ты! – крикнул старец и махнул ворону, кружившему вдалеке.

Птица не могла не повиноваться его зову. Она развернулась, камнем упала с высоты, в последний момент расправила крылья и мягко опустилась на вытянутую руку старца.

– Я хочу заглянуть под пелену, – шепнул он, смежил веки и движением руки успокоил птицу. – Лети к расщелине Самха!

Бедден метнул пернатого помощника ввысь. Очи старца были плотно закрыты. Он в них теперь не нуждался, ибо смотрел глазами ворона. Птица послушно спланировала на несколько сот футов вниз, затем выровняла полет и устремилась через озеро. Она летела над водой на высоте человеческого роста.

Старец Бедден не пропустил ничего. Маг видел пещеры троллей, тянувшиеся вдоль берега, и многочисленные острова, некоторые – всего лишь горсть камней, торчащих из дымных вод, другие – большие и лесистые. Один из них, самый крупный и поросший лесом, весь был усыпан хижинами, какие строят местные племена. Эти жилища не столь надежны на случай бури, как те, что Бедден видел в альпинадорской тундре. Не остались незамеченными и жители деревни, высокие и сильные, украшенные бусами из когтей и зубов. Обитая на берегах теплого озера, они могли носить гораздо меньше одежды, чем остальные альпинадорцы. Ощущение тепла, поднимавшегося с поверхности воды и ласкавшего крылья пернатого проводника, передалось и Беддену.