Глава 1. Жизнь пролетела, а
жить-то хочется...
Когда заканчивается жизнь,
осмысливаешь все, что сделала и, конечно, что не успела сделать. Я
свою жизнь прожила ярко, как говорят, есть что вспомнить, а детям
рассказать нечего. У меня было все — и взлеты, и падения, как,
впрочем, у всех людей. Но был момент, который мне запомнился ярким
— моя служба в спецвойсках. Мои родители были вечно заняты: отец —
военный, мать — в бизнесе. Познакомились они в детдоме. Бабушек,
дедушек не было. Я была предоставлена сама себе.
Когда мне исполнилось десять лет, в
школе появились друзья. Но, в основном, это были мальчики. Ребята
затащили меня на восточные единоборства, и я надолго пропала из
виду у родителей. Мои друзья и спорт — это все, что мне было нужно.
И еще книги. Читая их, я проживала жизни героев, мечтала о любви, о
большой дружной семье.
Мне исполнилось восемнадцать, и отец
вышел на пенсию — у военных она наступает рано. Тогда-то отец и
заинтересовался моей жизнью.
Нет, родители не были плохими. Они
старались дать воспитание, оплачивали посещение всяких кружков,
секций. Чему я только ни училась — рисовала, танцевала, шила,
вышивала, даже на мотогонки ходила, пока руку не сломала. Но
военные единоборства и катаны были моей страстью, поэтому отец
«подергал за ниточки», и я оказалась в спецотряде. Гоняли нас
по-черному, но я втянулась.
Замуж так и не вышла. Был жених,
конечно, тоже военный. Его убили в Чечне. Провожала и как знала,
что не увижу больше. Печальные глаза в глаза, но все-таки очень
надеялись вновь увидеться. Не судьба…
Мы любили друг друга, больше в моей
жизни не было такой любви. Нет, я не ханжа, в моей жизни были
мужчины, но любви больше не было. Я не подпускала к себе мужчин,
боялась боли потери. Пережить это чувство опять? Нет, увольте!
Последняя моя спецоперация, после
нее я хочу уволиться. Хочу семью, детей. Родители не вмешивались.
Отец знал, что такое долг. А мать… я люблю ее, но у нее
специфический характер. То море внимания мне уделяла, то
зацикливалась на своем бизнесе, то опять вспоминала о дочери — и
сразу танцы, фотомодели, шить, вязать. Когда с женихом случилась
беда, то она меня и замуж пыталась выдать. С ее точки зрения,
удачно, но я отбилась. Потом мать опять оставила меня в покое. Вот
так и прошла шиворот-навыворот моя карусель-жизнь. А потом я
умерла, глупо и бестолково…
После задания возвращалась домой. На
выходе из вагона поезда зацепилась на лестнице — больше ничего не
помню. Темнота и глухой гул в голове, потом резкая вспышка. И я то
горела, то мне было жуть как холодно. Мелькали мои воспоминания о
пустой прожитой жизни, даже зацепиться было не за что. Пусто в
сердце, пусто в душе. Я почувствовала жуткое отвращение к этой
пустоте.
Я жить хотела, любви и счастья,
семью… Быть нужной, желанной, чтобы чувства — огонь и пламень!
Повторяю эти фразы много, много, много раз, как мантру, как
желание, как крик в последний миг — крик женщины, молящей о помощи.
Боги, если вы есть, услышьте, дайте шанс! Я проживу жизнь, чтобы не
было пусто, чтобы было что вспомнить, чтобы меня помнили…
Глава 2. Свет в конце тоннеля. Есть ли
боги?
Вспышка. Свет режет глаза, спина
огнем горит. Больно-то как! Тело — огонь, душа — холод, мороз
щиплет до боли… Я чешу то спину, где достаю, то запястья.
Снова вспышка — и тишина, гул
пропал. Сколько прошло времени, не знаю. Покой. Тихо.
— Открой глаза. Мне нужно, чтобы ты
на меня посмотрела, — приказал приятный женский голос. — Открой,
иначе я не смогу тебе помочь! — снова звучало как приказ, а приказы
я привыкла исполнять.
