Владимир ВЫСОЦКИЙ:
«МНЕ – ЧТОБ БЫЛИ ДРУЗЬЯ…»
Высоцкий иной раз мог сфальшивить на сцене или в кадре, мог сбиться, исполняя песню. «Врун, болтун и хохотун» обожал розыгрыши. Но, взяв в руки перо и бумагу, как перед иконой, он никогда не лгал. Осенью 1967 года Владимир Семенович в своем дневнике писал: «У меня очень много друзей. Меня Бог наградил. Одни пьют и мне не дают, другие не пьют, но на меня не пеняют. Все друзья на одно лицо, – не потому, что похожи, а потому, что друзья. И я без них сдохну, это точно. Больше всего боюcь кого-то из них разочаровать. Это-то и держит все время в нерве и на сцене, и в песнях, и в бахвальстве моем…»
Окружение Высоцкого калейдоскопически менялось, что, в общем-то, естественно и вполне объяснимо. Ведь нечто подобное происходит почти с каждым из нас, верно?.. Первые дворовые стайки сменяют одноклассники, потом появляются институтские товарищи, коллеги по работе и т. д. Под напором обстоятельств кто-то неизбежно ускользает в тень, находя иной круг общения, а полузабытый школьный приятель вдруг выныривает рядом с тобой и становится своим уже в твоей взрослой компании.
Владимира Семеновича всегда тянуло к личностям ярким, нестандартным, творческим, вне зависимости от рода занятий. Будь то художник или поэт, режиссер или старатель, философ, мореход, летчик, музыкант, альпинист или клоун. Профессия как таковая не имела никакого значения. Жизнь несла ему навстречу всех подряд. Вопрос – какого человека из этого потока выделить, за кого зацепиться, на чье плечо опереться. Только ведь друзей же не выбирают – людей притягивают друг к другу незримые, космического, вероятно, происхождения, мощнейшие магниты. В своем последнем интервью он, словно подводя итоги и думая о дне сегодняшнем, сказал: «Я жил и продолжаю жить для своих друзей. Понимаете?..» Валерий Золотухин подтверждал: «Для него главным в жизни всегда были друзья. Не жена, не дети, не карьера, а друзья».
Другом Высоцкого мог считаться лишь тот, кого он сам считал своим другом. Самое слово – Друг – он возвел на самый высокий, олимпийский пьедестал. Хотя говорил об этом очень просто, приземленно: «Дружба – это не значит каждый день друг другу звонить, здороваться и занимать рубли… Это просто желание узнавать друг о друге, что-то слышать и довольствоваться хотя бы тем, что вот мой друг здоров, и пускай еще здравствует…»
Марина Влади замечала: «В каждый период своей жизни у тебя был какой-нибудь закадычный приятель. За двенадцать лет их было семь. Меня поражало, как тебе необходимо их присутствие, общие секреты, сидение на кухне целыми ночами…» Великолепная семерка. Число магическое. Поэт сам подсказывал: «Словно с е м ь заветных струн зазвенели в свой черед…»
Своих близких друзей – Кочаряна и Макарова, Шемякина и Шукшина, Гагарина и Хергиани, братьев Вайнеров и Енгибарова, Гарагула и Любимова, Туманова и Льва Яшина, Абдулова, Смехова и прочих – Высоцкий щедро одаривал, посвящая им свои стихи и песни. Сотни, тысячи листов с рукописными поминальными стихами анонимных друзей Высоцкого сплошь укрыли, как траурные венки, могилу Владимира Семеновича на Ваганьковском кладбище в конце июля 1980-го…
Повествуя о близких друзьях Владимира Высоцкого, можно легко оступиться, кого-то обидеть, задеть в попытке расставить их всех по ступеням умозрительной иерархической лестницы. Более справедливым и, безусловно, честным, пожалуй, будет простой хронологический отсчет.
«Людя́м, – не раз повторял Высоцкий, – должно быть хорошо…»
