– …Я?.. В Россию?!. Девочка моя, ты сошла с ума. О чем ты говоришь? – Мама мягко улыбнулась. – Да как тебе в голову могло прийти такое? Полвека прошло, вся жизнь….
– Вот именно поэтому, мамочка. – Марина встала из-за стола. Медленно прошлась по комнате, остановилась рядом с Милицей Евгеньевной. – Именно поэтому… Представь себе, ты вернешься в свою молодость. Ощутишь себя юной, здоровой, беспечной, с головой окунешься в воспоминания, переживешь те самые чувства, которые ты испытывала тогда…
– О нет! – Мама протестующе подняла руку. – Только не это. Я не враг себе самой. Не дай боже еще раз такое пережить…
– Мамочка, неужели тебе не хотелось бы вновь войти в тот зал в Смольном, в котором ты танцевала? Помнишь, ты рассказывала о своем выпускном бале, ты танцуешь перед государем императором…
– Никогда не стоит возвращаться туда, где ты уже был однажды счастлив. Ничего не повторяется дважды. Мы возвращаемся другими и видим все по-другому. И обыкновенно наступает разочарование, поверь. Неужели с тобой такого не бывало?
– Нет, – улыбнулась Марина и присела на диванчик рядом с матерью.
Мама прикоснулась к ее плечу:
– Ну вот, это еще раз подтверждает, какая ты у меня еще совсем маленькая, молоденькая… женщина.
– А я уже обо всем договорилась, распланировала чуть не по дням. Вначале мы бы полетели в Москву на открытие кинофестиваля. Обычно русские делают это чрезвычайно помпезно, с шиком и размахом… Потом бы поехали поездом в Петербург. Это всего-навсего одна ночь. Затем…
– А что там сегодня, в Смольном? В 17-м, насколько я помню, там располагался штаб Петроградского военно-революционного комитета.
– Ой, я точно не знаю… Что-то вроде мэрии, Городского совета, кажется. Нет, точно не скажу… Прости.
– А Адмиралтейскую иглу ты видела? По-прежнему сияет?
– Конечно.
– Ну хоть это хорошо. Ты же помнишь, что твой прадед был адмиралом, когда-то заседал в самом Адмиралтействе.
– Я помню, мамочка…
Маша. Может быть, в других местах и не так, но в нашем городе самые порядочные, самые благородные и воспитанные люди – это военные…
А. Чехов – «Три сестры»
– Помнишь, Катюш, – бабушка предпочитала называть Марину вторым, домашним, именем, – я тебе «Бородино» Лермонтова читала? Как там Михаил Юрьевич о полковнике писал? «…Слуга царю, отец солдатам». Помнишь?.. Ей-богу, это о твоем дедушке, мамином отце.
Энвальды – потомки древнего рода викингов – верно служили российскому престолу. Так повелось еще со времен Петра Великого. Празднуя победу под Полтавой, царь Петр устроил в своем полевом шатре пышный обед, куда пригласил даже пленных шведских офицеров. Знаешь, какой тост тогда провозгласил Петр? «Пью за здоровье моих учителей в военном искусстве!» И указал на шведов. А потом предложил им поступить на службу в Российскую армию. Желающих оказалось немало, тем более что их король Карл подло бросил свое разбитое войско на произвол судьбы, а сам сбежал…
Вот так, Катюша, дедовы предки навеки остались в России. За двести с лишним лет эти земли стали им родиной, а Энвальды, сохранив свою скандинавскую фамилию, – православными, исконно русскими людьми… Дедушка твой, Евгений Васильевич, был натуральным русаком. Блестящий офицер, красавец, романсы пел изумительно… Устоять перед ним было невозможно. Но, – бабушка даже приосанилась, – посватался он ко мне. Так мы, Верженские, и породнились с Энвальдами…
Нес службу Евгений Васильевич достойно. Перед войной с японцами он был уже полковником, командовал Воронежским полком. А жили мы тогда в Харькове…
– Почему?
– Что «почему»? Там был расквартирован полк.
– Но почему же тогда Воронежский, а не Харьковский? – не унималась дотошная девочка.
