Душечка
От автора
Эту историю мне рассказали не только люди, но и дома, поваленные заборы и тусклые огни в пыльных окнах. Будучи актрисой, я прожила со своей героиней часть ее жизни, выучилась думать и чувствовать, как она. В этой истории появились знакомые мне люди и стали ее полноценной частью. Они помогли приблизиться к разгадке давно мучившего меня вопроса: где же рождается горе? Взращиваем мы его внутри себя, или же оно поджидает нас где-то рядом?
Я искренне убеждена, что самое главное для человека – быть счастливым. А чтобы научиться быть счастливыми, нам неизбежно придется попробовать понять природу горя.
Возможно, эта повесть поможет найти ответы хотя бы нескольким из вас, дорогие мои читатели.
1
Кастрюля кружилась волчком, забрызгивая остатками пшенной каши облезлый деревянный пол. Ошметки разваренной тыквы лежали кусками бледно-оранжевой слизи, не давая шанса поверить в тот факт, что когда-то это можно было есть. Пар обдавал мне лицо, и капли пота смешивались со слезами. Просто удивительно, как я успела отпрыгнуть от этой тыквенно-молочной бомбы.
Уставшие руки не удержали огромную желтую кастрюлю, и все ее содержимое теперь валялось здесь, на радость половым тряпкам.
Выброшу… нет, честное слово, не буду их полоскать!.. Просто соберу эту гадость и выброшу, вместе с тряпками, тазами, губками. Нет сил…
Я издала протяжный стон или рык, который больше походил на бульканье и в итоге перешел в нервный кашель. Пот уже остался на рукаве халата, а вот слезы все катились по щекам. Нет, я то обойдусь, мне даже полезно поголодать. А вот мать кормить сегодня нечем.
– Черт! Че-е-ерт!
Из соседней комнаты послышался мягкий старческий голос:
– Душечка, кто-то пришел, открой дверь.
– Никто не пришел.
– Нет, я точно что-то слышала.
– Это я.
– Нет.
– Это я!
– Открой дверь.
– ЭТО Я! НИКТО НЕ ПРИШЕЛ! Смотри свой ящик…
Я приземлилась на скрипучий стул и, закрыв глаза, принялась считать. Раз… Два… Три… Очень давно, когда я еще училась в школе, мне довелось услышать одну занимательную штуку: мол, если сосчитать до десяти, спокойно и медленно (а самое главное – правильно дышать, не грудью, а животом! Вдох носом – живот надувается, выдох ртом – живот сдувается)… Четыре… Вздох. Пять… Выдох. Шесть… В общем, якобы это помогает успокоиться. Не знаю, что помогало мне сильнее – сам способ или моя вера в этот способ, за неимением более действенного и дешевого средства, – но так или иначе, а я смогла побороть желание наорать на мою старушку и просто ушла, хлопнув дверью.
Настроив свое дыхание на нужный лад, я поняла, что готова перейти к следующему этапу – «секретная сигарета».
Дело в том, что я не курила. Вернее курила, будучи подростком, а теперь взяла за правило верить в то, что не курю. И тонкие ментоловые подружки приходили ко мне на выручку только в качестве лекарства. Я называла их антидепрессантами и четко придерживалась своих правил, лишь иногда уступая в пользу ароматному дыму и щелчку зажигалки.
Я закурила. Мм-да… Нужно сходить к бабе Вере, у нее наверняка есть рис или гречка. Конечно, мать хотела именно тыквенной каши, но не все в этом насмешливом мире случается так, как мы хотим.
Я вспоминаю себя в восьмом классе, мои надежды, веру в светлое прогрессивное будущее. Я помню ту жизнь… Тогда она казалась мне чем-то ужасным, глупым, и я мечтала ускорить время. Как же я ошибалась… Нужно было навсегда остановить те минуты, остаться пятнадцатилетней девчонкой, живущей со старенькой, но любящей матерью… Тогда еще она обо мне заботилась…
Я помню, когда мать приходила на редкие родительские собрания, ее часто называли моей бабушкой… Она делала вид, что не обижается, хотя мне всегда казалось, что это не так.
