Книга «Двадцать жемчужин Марии Стюарт» – это детективный роман петербургского искусствоведа В.И.Переятенец. Она владелица «Художественного бюро «Агата», занимающегося экспертизой и оценкой антиквариата. Будучи аттестованным экспертом Министерства культуры РФ, автором многочисленных статей и таких книг как «Русский антиквариат» (2003) «Экспертиза и оценка произведений декоративно-прикладного искусства. Фарфор. Стекло. Ювелирные изделия» (2012) и «Введение в практическое искусствознание. Экспертиза и оценка антиквариата» (2018) она хорошо знакома со средой коллекционеров и торговцев антиквариата. Однако не следует воспринимать данное сочинение как документальное.
«Двадцать жемчужин Марии Стюарт» – это четвертый роман из серии книг об эксперте Веронике Смирновой. Накануне собственной свадьбы она открыла ящик Пандоры, вспомнив собственное прошлое, о котором так долго заставляла себя забыть. Но это утро и подаренное ей украшение перевернут ее жизнь. Ей вновь предстоит не разгадать загадку жемчужного украшения, но и поставить точку в череде страшных убийств.
Яков пил уже седьмую чашку крепчайшего эспрессо, хотя было всего два часа дня. Да и сигарет многовато уже выкурено для этого времени суток. А все эта несносная девчонка. Конечно, стареет, здорово сдал за последний год, но, в конце концов, он ей платит. Могла бы и не раздувать губки за такие деньги и возможность ночевать в прекрасном старинном особняке, а потом завтракать с видом на лагуну воздушными круассанами с джемом и ароматным кофе. Можно подумать, эти чертовы вездесущие торгаши из Сингапура с ней обращаются лучше… Она даже понятия не имеет, кто ОН, похоже, ей просто наплевать на это. Куда катится мир! Когда-то все слушали «Битлз», съезжались на все эти чудные фестивали, в этом был протест, смысл, интеллект. А эти аморфные бесполые молодые люди, приезжающие в европейские города, чтобы жить на пособие, что они знают о жизни, о творчестве! Дешевая одежда, алкоголь, травка, тусовка где-нибудь на Ибице и все… Какая поэзия, какие двойные смыслы, о чем вы? Да, мир медленно катится в сторону растительности. И это на фоне таких глобальных перемен.
Берлинская стена рухнула вместе Советским Союзом, а этим юным все фиолетово (тоже мне словечки!). Они не понимаю, что это значит, и сколько надежд с этим связано. Особенно у людей его поколения. Но мир почему-то в тот момент не стал лучше, выше, достойней… А ей наплевать, она просто ухмыльнулась и помахала рукой.
После такого прощания утром он не стал завтракать в номере, а вышел прогуляться по городу. Слава Богу, был декабрь, в меру прохладно, туристов почти нет, и, главное, нет дождя. Утро на редкость сухое, светит солнце, и есть надежда, что эта погода продержится до заката. Там, в Ленинграде (они уже переименовали его в Санкт-Петербург) в это время холод, слякоть, а может, даже суровый мороз под 30, от которого он совсем отвык, и главное – полное отсутствие солнечного света. Природа словно наказывала жителей за безрассудные белые ночи, когда они так расточительно наслаждались светом, гуляя ночами по этим тонущим в цветущих сиреневых кустах и липах бульварам и паркам. Да что там, один или два куста или растущая под окном липа, расцветающие в это время в петербургских дворах, могли свести с ума своим ароматом. Спать в эти дни было преступлением. Хотелось только идти с любимой зеленоглазой женщиной по этим аллеям или, выйдя на крышу, любоваться городом с разведенными мостами над Невой и читать-читать свои стихи. Боже, в какой другой жизни это все было! Этих белых ночей ему так не хватало и в любимой Венеции, и в Париже, и в суматошном неспящем Нью-Йорке. Да, эта зима словно обманчивое ленинградское лето.
