– Какого, мать его, черта, здесь происходит?
Мой «жених» прямо сейчас, трахает какую-то дрянь на нашей
гребаной кровати.
– Милая, это не то, что ты подумала! Я… Мы… Мы просто… – он
мямлит, как невинная девчонка, которую поймали с вибратором в
руках.
– Вы просто изучали квантовую физику, ага, вижу. А-а-а-а, нет! –
тут же доходит другая мысль. – Вы силу трения проверяли, а заодно и
нашу новую, мать ее, кровать!
Последние слова вырываются рыком из моего рта и одновременно я
стягиваю туфельку, швыряя её в них. Она метко попадает в голову
моего уже бывшего бойфренда, и я слышу пустой звук.
А ведь мне говорили однокурсницы… Предупреждали, что находили
его страницы на сайтах знакомств. А я, как самая настоящая дура,
поверила в его: «Я люблю тебя, моя Ядерная модель атома»!
Почему до меня только сейчас дошла аббревиатура этого
«ласкового» сравнения? «Ядерная модель атома» – сокращенно звучит
как ЯМА!
Я стягиваю вторую туфельку, наблюдая две испуганные морды, и
только замахиваюсь, как ловлю себя на мысли «К черту! К черту
их!»
– Можешь погружать свой маленький атом в ее «ЯМУ» сколько
хочешь, мудак. С меня достаточно!
Элизабет
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту
Лас-Вегаса. Температура за бортом восемьдесят шесть градусов по
фаренгейту, время девятнадцать часов тридцать минут. Командир
корабля и экипаж прощаются с вами. Надеемся еще раз увидеть вас на
борту нашего самолета.
Первое, что я сделала, как только покинула злосчастную квартиру
этого мудака – позвонила своей давней школьной подруге, Ариане. Она
переехала из Аризоны в Лас-Вегас в выпускном классе, и с того
момента, при каждом нашем общении, питала надежду, что я прилечу к
ней в гости, хотя бы на выходные.
Что ж, время пришло!
Ариана Флетчер – светловолосая оторва.
Если вспомнить наши школьные годы, можно охарактеризовать их
всего двумя словами – сучка и тихоня. Конечно же, я не была сучкой
в школе. Я стала ей несколько часов назад, когда застала хренова
Джорджа Каоло с какой-то тощей задницей в своей спальне.
– Элизабет Браун, я не верю своим глазам! Черт возьми, да ты
теперь настоящая красотка!
Она ничуть не изменилась. Все та же Ари с белоснежной улыбкой и
самыми прекрасными в мире глазами. Две серые льдинки идеально
гармонируют со светлым цветом волос и пухлыми бледно-розовыми
губами.
Флетчер обнимает меня так, словно хочет выжать все соки. Хорошо,
что в самолете я ничего не ела, иначе ее белое платье было бы уже
немного или много заляпано шампанским и смесью из конфет
монпансье1.
– Ари, ты меня сейчас задушишь, – начинаю театрально хрипеть и
она отпускает меня, сделав шаг назад. – Ты чего так вырядилась? –
хмурю брови, рассматривая ее с головы до ног.
Короткое белоснежное платье, маленькая глянцевая сумочка и
шикарные туфли с пятнадцатисантиметровым каблуком. Она выглядит как
кинозвезда, вот-вот прибывшая из Голливуда.
– В школе ты не носила такие высокие туфли, чувствую себя самым
настоящим гномом!
– Нашла что вспомнить. Школу, – она усмехается, разводя руки в
стороны. – Лиз, если бы твой, уже бывший мудак, не был низкорослым
лепреконом, ты бы давно научилась на таких не только ходить, но и
бегать. Точно! – Флетчер хлопает в ладоши так громко, что я
подскакиваю от неожиданности. – Я займусь твоим преображением. Этот
отдых в Вегасе ты никогда не забудешь!
Фыркаю в ответ, сценически закатывая глаза и, вцепившись в ручку
чемодана, направляюсь на улицу. Слышу, как каблуки Ари стучат по
керамической плитке, пока она идет за мной.
– Я знаю это выражение лица, – она обгоняет меня и, преграждая
путь, складывает руки на груди. – Если ты сейчас не дашь мне слово,
что будешь слушать меня во всем и забудешь про своего дерьмового
Джорджа.
