Я ничего не знаю и не понимаю. Я запуталась.
Эти слова я готова повторять сутками, раз за разом, каждому, кто захочет меня выслушать. Мне страшно остаться одной, но в то же время я бегу от толпы, от людей, потому что уже не могу видеть их счастливые лица, видеть улыбки и слышать смех. Я не помню, когда сама смеялась в последний раз…
Еще недавно я снисходительно качала головой, слыша подобное от подруг. Эти слова казались избитыми, затертыми, ведь их повторяют все, кому не лень. Теперь понимаю, я тоже банальна. Вот только от этого мне не легче.
Если бы полгода назад кто-то сказал мне, что я возненавижу свой дом, я бы рассмеялась в лицо этому человеку. Потому что мой дом был моей крепостью, местом, которое я любила и где свила счастливое гнездо. Но это было полгода назад. А теперь моя крепость разрушается у меня на глазах, угрожая и меня похоронить под собой. И я бы рада бежать, да не знаю куда.
Теперь я в страхе мечусь по комнатам, в которых еще недавно чувствовала себя защищенной. Мне неспокойно. Моя душа мечется вместе со мной. К горлу подступает истерика, глаза пощипывает от слез. Сейчас бы напиться… Но нет, с сожалением отворачиваюсь от бара. Алкоголь не даст облегчения, только добавит проблем.
Вижу, как дрожат мои пальцы, и обхватываю себя за плечи, словно это может помочь. Кажется, еще одна-две минуты такого напряжения – и я разревусь. Что делать, когда твой мир разрушает тот, кому еще недавно ты доверяла? Разрушает у тебя на глазах, а ты смотришь и не можешь вмешаться, потому что он уже все решил за тебя.
Чувствую себя птицей, которой подрезали крылья и разорили гнездо. Уничтожили то, что было дорого сердцу. Отобрали возможность летать. И ради чего? Ради прихоти избалованного мальчишки.
Если б я только смогла стать сильнее, чем есть. Не ради себя. Если б только смогла переступить через собственные мечты и надежды и двигаться дальше. Мой разум кричит: беги, спасайся из этого дома, иначе он рухнет и похоронит тебя под собой. Но глупое сердце просит остаться, оно все еще на что-то надеется.
Иду на кухню, ставлю чайник, сажусь за стол. И бессильно роняю голову на скрещенные руки.
Сейчас выпью кофе, приму три таблетки валерьянки и почти успокоюсь. Кофе с валерьянкой – самый действенный способ, чтобы унять нервную дрожь и вернуть ясность мыслям.
Да, мне нужно быть сильной. Нужно что-то решить. Хоть раз в жизни сесть, подумать и самой решить, как быть дальше.
Но я не могу.
Я слабая женщина. Я привыкла быть слабой, привыкла, что всегда есть тот, кто все решит за меня, и раньше мне нравилось это. Еще недавно это меня полностью устраивало.
До тех пор, пока не поняла, что несу ответственность не только за себя.
Всю жизнь я считала, что быть слабой женщиной – это роскошь, которую могут позволить себе единицы, и мне повезло оказаться в их числе. Я жалела свою подругу Лену, которая упорно пробиралась сквозь дебри жизни в одиночестве и при этом говорила, что быть самостоятельной – здорово. Я с ней не соглашалась. Зачем усложнять жизнь? Зачем обязательно становиться сильной и шпынять мужчин, точно нагадивших мимо коробки котят? Ведь даже самые сильные женщины признают, что мужчины избегают их, боясь оказаться слабее? А я всегда боялась одиночества, и потому не хотела быть сильной.
Как же я ошибалась… Как заблуждалась… Почему мне никто не объяснил, что быть сильной – это вовсе не значит превратиться в некую бездушную бизнес-леди, которой все по плечу, которая все делает сама и никогда не просит о помощи? Слишком поздно я поняла, что сила женщины заключается в ее гордости, в ее умении вовремя сказать «хватит», в ее уверенности в завтрашнем дне. Наверное, так.
