КАЗАНЬ 2009
ПРОЛОГ
Япония. 1569 год. Горная местность Кога в провинции Оми.
– Воины клана Кога! – низкий голос патриарха упругой волной катился по рядам молчаливо восседавших в дза-дзен мужчин. Несколько сотен воинов-ниндзя, собравшихся из самых удалённых селений горного массива Кога на площади в главной цитадели клана, невозмутимо и торжественно ожидали кульминации редкого для них события. – Настал особый день в жизни нашей общины. В соответствии с вековой традицией, сегодня великий святой отшельник, Яма-но Хидздири, выберет из вас достойнейшего из достойных, дабы передать ему сокровенные тайны Учения. Тот из вас, кому выпадет эта великая честь, со временем займет место дзёнина – руководителя и духовного наставника клана. Таков неписанный закон Кога. Все ли вам ясно?
– Хай! – склонившись в ритуальном поклоне, выдохнул из себя монолит бойцов, и эхо разнесло их согласие по окрестным горам, немым свидетелям Закона.
– Шихан-ни-рэй! – скомандовал дзёнин, и воины вновь согнули спины, приветствуя появление святого. Котори, уткнувшись лбом в сложенные на земле руки, терпеливо ожидал, когда поднимется спина сидящего впереди. Только тогда, в соответствии со сложившимися правилами этикета, сможет выпрямится он сам. Котори был совсем еще юн, только недавно прошел посвящение в воины, и его место было в самом последнем ряду, среди таких же зеленых юнцов, как и он. Но в данный момент Котори был только рад этому обстоятельству. Он, безусловно, не был трусом, а годы тяжелейшей подготовки ниндзя выдавили из него последние остатки страха, но сейчас в закоулках его души бродили чувства иного свойства. Монах-отшельник, которого все ожидали, вселял в сердца его сородичей благоговейный трепет. О старике в деревне говорили всякое, чаще в полголоса. Он был ямабуси – адепт таинственной секты Сингон, исповедовавшей учение Тантры. Старцу было, наверное, лет двести, ведь его знало не одно поколение Кога-моно, людей Кога. От ямабуси клан получал свои тайные знания, магические мантры и мудры, позволявшие управлять течением таинственных сил природы. И в то же время, он наводил на бесстрашных ниндзя мистический ужас. Иногда они называли его между собой Они-Но-Яма, Горный Демон, ведь отшельник одиноко жил где-то далеко в горах, редко появляясь на людях. Поговаривали, что старик на короткой ноге с нечистой силой и лесными Тэнгу.
– Тебе страшно, Котори? – не поднимая головы, прошептал Кодзиро, приятель детства Котори, занимавший место в строю справа от него. – Только не смотри этому демону в глаза! Не то старый колдун превратит тебя в мерзкую жабу.
– Еще чего, – расхрабрился подзуженный другом Котори. – Глупые сказки! Вот увидишь, старик мне не страшен.
– Ква-а-а! – Кодзиро в ответ очень похоже изобразил голос болотной рептилии, и по ряду молодых ниндзя прокатился смешок.
Один из взрослых обернулся, собираясь приструнить сорванцов, но не успел. Его замечание заглушил странный раскатистый звук, похожий на гром, но доносившийся не из поднебесья, а поднимавшийся откуда-то снизу, из глубоких горных ущелий. Непонятный рокот окружил поляну и сделался невероятно громким. Низкий тяжелый гул, будто бы вырвавшийся из утробы самой Земли, нестерпимым тембром давил на уши и диафрагму, вызывая у людей почти неконтролируемые приступы животного страха. Многие, особенно молодые, неопытные воины, едва сдерживали себя, чтобы в панике не разбежаться. Резко потемнело, и с гор подул сильный, внезапно поднявшийся ветер. Насмерть перепуганный Котори, чтобы не «потерять лицо» перед своими приятелями, собрался с духом и, преодолевая ужас, буквально физически шевелившийся в его животе, чуть-чуть приподнял глаза. Вихрь, круживший над площадкой, бросал в него сухие листья, ветки и клубы перекати-поля, набивая мусором глаза и совершенно не давая смотреть. Он инстинктивно зажмурился, а когда открыл глаза, все уже стихло. Перед воинами, в длинном, до пят, плаще и широкополой соломенной шляпе – амигаса – надвинутой едва ли не до плеч, стоял, опираясь на посох, невысокий старик. Из-под шляпы выступала белоснежно-седая борода, лицо же старца было тщательно скрыто от посторонних.
