Глава первая
«Первая кровь»
Брант, 6 лет
– Ну ты и чмошник, Брант!
Венди и Уайетт уносятся прочь на велосипедах. Когда они рассекают по соседскому газону, из-под колес в разные стороны начинает лететь грязь, перемешавшаяся с травинками.
Чмошник.
Что это значит?
Я смотрю вслед их удаляющимся фигурам с края подъездной аллеи в то время, как Тео пинает ногой один из укатившихся камней, которыми обложен наш почтовый ящик. Папа точно слетит с катушек, если заметит хотя бы один камень не на своем месте. Он обожает такие странные штуки, как камни вокруг почтового ящика, идеально выровненные дорожки и траву, что выглядит зеленее, чем новая прическа моей няни.
Я этого не понимаю.
Как и не понимаю, что такое «чмошник».
– Венди – дура, – бормочет Тео себе под нос.
– Звучит лучше, чем чмошник.
– Так и есть.
Солнце прячется за пушистым облаком, отчего то становится похожим на огромный кусок сахарной ваты, плывущей по небу Среднего Запада[1]. У меня урчит в животе.
– Хочешь остаться на ужин?
Тео пытается поправить камень носком кроссовка, но терпит неудачу. Теперь папа точно заметит. Он вздыхает, поднимает голову и смотрит в сторону тупиковой улочки, где исчезли кошмарные двойняшки Нипперсинк.
– Твоя мама готовит чили?
– Нет, рыбу. – Мама любит готовить. Думаю, это ее любимое занятие. Единственное, что она любит помимо этого – целовать меня в щечку и щекотать мне животик. Я люблю все, что она готовит, даже брюссельскую капусту.
Даже рыбу.
– Фу, – произносит Тео. Он смотрит в сторону кирпичного здания, построенного в стиле ранчо. Его дом стоит через два дома от моего. Тео пожимает плечами. – Да и, думаю, мама сегодня уже может родить ребенка.
– Правда?
– Может быть. Она сказала, в животе было такое ощущение, словно из «лудерус» чавкает гиена.
– Это означает, что ребенок вот-вот родится? – Я засовываю руки в карманы шорт и хмурюсь от всплывшего в голове образа. Все это звучит очень плохо. Это звучит даже хуже, чем когда меня укусил кот тети Келли: он выглядел грустным, и я хотел накормить его яблочным ломтиком. На следующий день у меня поднялась высокая температура. – Я думал, дети – это что-то очень счастливое. И вообще, что такое «лудерус»?
– Да не знаю. Думаю, это такая штука в животе у мамы, в которой живет ребенок. По-моему, звучит отвратительно.
Меня пробирает дрожь. Это и правда звучит довольно мерзко. Мне всегда хотелось иметь брата или сестру, чтобы мы росли вместе, но папа слишком много работает в офисе или во дворе, а мама говорит, что трудно заботиться о маленьких детях, которые все время какают и плачут, так что, наверное, у родителей буду только я.
