За прохладным утром тут сразу наступает жара. Выскакиваешь из палатки, как из мешка лисы Алисы и кота Базилио, и мчишься на спортплощадку. И если ты не деревянный Буратино, а настоящий мальчик, то тебе придется пробираться короткими перебежками от дерева к дереву.
Жара, жара…Августовская жара…
–Беги, пострел, – гогочет вслед экскаваторщик Петрович. – Давай жми! Рви когти! А то веснушки подгорят! Как пельмешки на жаровне!.. Ха-ха!
Пострела уже и след простыл – только раздается смех эхом на всю улицу.
А улиц тут всего одна просека, по которой и мчит преследуемый солнцем бедолажка.
…Остается тропинкой завернуть за малинник…и фух!.. Наконец Захар на лесной поляне.
Тут можно расслабиться. Ни одно щупальце зноя не проберется сквозь дубовую крону.
Захар отирает ладонью пот с лица. Заодно и нос проверяет: не вспучились ли пузырями веснушки? Берет ракетку.
Посреди поляны еще с весны обитатели лесного лагеря установили теннисный стол.
Захаркин папа утверждает, что тут взрослых – 99 процентов.
– А захарок – один процент.
Потому как этот лесной лагерь не для детей. Это аксиома, то есть, по-научному, утверждение, которое не нуждается в доказательстве.
Это слово здесь правит бал. И это тоже Захаркин папа так говорит.
В лагере слово «аксиома» – родное и привычное, потому что живут и работают тут палеонтологи.
Палеонтологи – это такие ученые, которые исследуют прошлое биосферы. Для этого экскаватор поднимает слои грунта, а палеонтологи собирают материалы в отвале, как картошку в борозде, и анализируют их разными способами.
А ученые любят заковыристые слова.
–Все это супер важно и очень серьёзно, – приговаривает Захаркин папа и хмурит брови.
Он тоже палеонтолог, и он любит так приговаривать.
Но в столовой по утрам он приговаривает другое. И уже с улыбкой.
–Пирожное и мороженое ребятне положено! – И отодвигает от себя порцию ванильного десерта в пользу Захарки. Потому что папа, на самом деле, добрый.
А еще, тут просто принято делиться с детьми самым вкусным. Это даже не аксиома. Это просто плюс. Захар тут вне закона и в списках не значится. И потому утопает в мороженом, когда его дают на завтрак.
Но плюсов без минусов не бывает. Мороженным хоть объедайся – но на раскопках работать ЗАПРЕЩЕНО.
Вот отчего Захар САМ с СОБОЙ грает в теннис.
–Команда Вторника против команды Понедельника, – объявляет он и подкидывает мячик. Бьет ракеткой по нему о поверхность стола. Отбивает, считая отскоки. Сравнивает результат с прошлым достижением… – Выигрывает команда «Понедельник»! – объявляет он.
Но Захар не только играет.
Все работают вокруг, и у него тоже есть своя работа. И для нее он тоже собирает материалы, хоть и каникулы.
Он уже припас химический карандаш и листок, который постоянно носит в кармане. Но пока на листке только название дела. А название обычное:
Сочинение «Как я провел лето».
Его задала Ксения Петровна на лето.
Но в нем пока одна строчка.
«В лесу было много земляники, черники и малины».
Глава 2. Как аргонавты в старину
В лесу нет интернета, и играть в «Мордор-9» нельзя.
Зато написать сочинение было б без проблем. Надо только дать нейросети завлекательное задание. Чтоб увлеклась и работала, не останавливаясь. Это не проблема. Нечерничное такое название, некостяничное, немалиновое, а…а…а…
А какое бы? Ну, другое. Без проблем.
А приходится играть в свой собственный теннис без названия. Просто лень придумывать. И потому игра без названия. Без названия и без пары.
И он сам придумывает для нее правила.
Когда теннисный мячик откатывается далеко в траву, наступает второй раунд.
На этом уровне Захар – аргонавт Ясон. У него продвинутый статус и высокий рейтинг.
