Борис Петрович только дошёл до своего кабинета с табличкой «профессор Хабаров», как перед ним возник мужчина средних лет с жиденькими, лоснящимися от жира волосами, с лукавой неприятной улыбкой. Его вытаращенные водянисто голубые глаза не располагали к нормальному общению.
Рядом с ним в коридоре весело прыгала девочка дошкольного возраста одетая в разноцветную курточку. Возле неё находилась женщина неопределённого возраста, вероятно мать девочки, потому что периодически делала ей замечания. Но девочка не обращала внимания на нервные отдёргивания матери и продолжала, забавлять ждущих приёма к врачу пациентов.
– Здравствуйте Борис Петрович! – вежливо с той же не приятной улыбкой поздоровался мужчина.
– Здравствуйте. Сегодня я не принимаю пациентов. Прошу вас записаться заранее у моего ассистента, – ответил профессор, с нетерпением отпирая дверь кабинета.
– Я к вам пришёл не как пациент.
– Тогда в чём дело?
– Я пришёл к вам по личному вопросу.
Борис Петрович спешно зашёл в кабинет и мечтал только об одном – плюхнуться на диван. Однако мужчина зашёл вслед и беспардонно уселся в кресле.
– У вас что то срочное?
– Не столько срочное, сколько важное.
Профессор устало сел на диван, предчувствуя не хорошее. Мужчина продолжал цинично улыбаться.
– Кто вы такой?
– Моя фамилия Доплер.
Услышав фамилию известного австрийского физика, чьим именем был назван метод измерения скорости движущегося объекта, лицо профессора вытянулось от удивления, а улыбка незнакомца помимо лукавства приобрела ещё и издевательский оттенок.
– Господин Доплер, я после лекции, очень уставший и вовсе не намерен с вами шутить.
– И мне не до шуток, – ответил зловеще незнакомец и, выйдя в коридор, вернулся, держа за ручку ту озорную девочку.
– Узнаёте её?
Борис Петрович в недоумении стал разглядывать девочку.
– Не мучайтесь, не узнаете.
– Может вы объясните, что всё это значит? – стал терять терпение профессор.
– Эту девочку вы смотрели на УЗИ, внутриутробно.
Борис Петрович несколько приободрился. Перед ним стояла весёлая здоровая девочка, стало быть беспокоиться ему не зачем.
– Ну если смотрел её внутриутробно, то ясное дело сейчас уже не узнаю.
Мужчина подошёл к девочке и снял с неё курточку. У девочки отсутствовало правое предплечье. Борис Петрович замер от неожиданности. Пока девочка прыгала в курточке никто не смог заподозрить у неё наличие изъяна, но стоило ей оголить рукава, как отсутствие правой кисти с предплечьем сразу бросилось в глаза.
– Это ваш пропуск. Вы, профессор с мировым именем не смогли на УЗИ диагностировать этот порок, оставив бедную девочку на всё жизнь инвалидом.
Борис Петрович хотел сказать, что то в оправдание, но незнакомец опередил его.
– Не надо ничего говорить, тем более я заранее знаю, что обычно произносят доктора в таких случаях.
В это время дверь отворилась и в кабинет зашла мать девочки.
– Здравствуйте доктор! Вы меня помните?
Борис Петрович напряг память. Такую особу трудно было забыть. Неопрятно одетая, с неухоженными ногтями, специально не крашенными волосами, пучеглазая, вероятно от тиреотоксикоза, с гнилыми зубами ещё не взрослая женщина, – была матерью этой девочки.
Профессор стал припоминать как лет 5 назад он делал ей УЗИ на ранних сроках беременности, когда плод был ещё плохо сформирован. Учитывая наличие эндокринопатии ей было назначено повторное УЗИ с доплер исследованием на 20 неделе, однако она больше не явилась. В результате был упущен порок развития опорно-двигательной системы у плода.
– Это я, Флора, – сказала женщина, выдавливая из себя нервную улыбку.
Даже непрофессионалу было видно, что у неё запущенные проблемы с щитовидкой.
– Я вспомнил тебя Флора. Ты не пришла на повторный осмотр и в результате твоя девочка родилась с пороком развития.
