– Я Кристина Рамирес. Старшая дочь короля Истена. Прошу принять мое заявление на обучение в академию. Считаю, что помогать людям мое призвание. Я сильна, не по годам мудра и весьма эмпатичная…
Подумав, смяла очередной тетрадный лист и бросила в корзину. В этот раз попала.
– Не пиши о том, какая ты достойная. Они сами должны это понять.
Кайл прошел в мою комнату и сел на кровать. В него тут же полетел игрушечный волк.
– Слушать твои советы? Тебя примут, куда только пожелаешь. Даже без достоинств.
– Я не виноват, что ты родилась женщиной, – он подмигнул, а я закатила глаза.
Никто не виноват, что в Истене наследником становится не первый ребенок, а сын или другой близкий родственник мужского пола. Я второй ненужный ребенок. Всегда в тени родителей и брата. Получу признание в том случае, если удачно для страны выйду замуж.
– Я хочу там учиться, – слова тихо вырвались из моего сердца.
– Знаю, – неуверенно произнес он.
Мне понятно беспокойство брата. Он не сомневается во мне, а беспокоится, прекрасно зная причину.
– Кайл…
– Кристина, ты будешь чутким и сострадательным врачом. Но я переживаю за твой ранимый характер.
Про эмпатию я не шутила. Скорее преуменьшила. Способность сопереживать другим и примерять на себя их эмоции, у меня зашкаливает.
– Мне хочется быть частью других жизней, – заговорила я, подняв глаза к потолку. – Да, я тяжело переношу, когда другие страдают и уверена буду привязываться к своим пациентам. Но только там я вижу себя полезной.
Я взяла новый лист.
Кайл встал и положил руку на мое плечо.
– Просто напиши, что ты хочешь у них учиться. Прикрепи рекомендательные письма, результаты экзаменов. Уверен, этого им будет достаточно, чтобы понять, что ты достойна. Лёву большей не кидай, – он протянул мне моего потрепанного волка.
Я прижала игрушку к груди. Подарок Кайла, когда я переселилась в отдельную комнату и мне было страшно спать одной.
– Не бойся, – продолжил брат. – Даже если они допустят огромную ошибку и откажут, для тебя найдется другая дверь.
– С каких пор ты такой оптимист?
– Потому что моя сестра уникальная. Такие, как ты не сдаются.
– Спасибо, Кайл.
Он потрепал меня по голове и осторожно сказал:
– Мама звала к ужину.
– Она хорошо себя чувствует? – тут же вскочила я.
– Даже слышал, как она поет, – улыбнулся брат.
Мои глаза тронули слезы. Последние несколько месяцев ее дела со здоровьем плохи.
– Надеюсь, отец не успеет к ужину, – сказала я, сморгнув слезы, а голос предательски сорвался.
– Тина.
– Даже не спорь, если раньше его поведение было терпимо, то сейчас просто невыносимо.
– Я дни и вечера провожу с ним и не жалуюсь.
– Ты сын, подающий большие надежды. Уверена, он с тебя пылинки сдувает.
– Почему это звучит, как зависть?
– Нисколько не завидую.
Я положила волка на подушку, взъерошила Кайлу волосы и побежала к маме. Нет в жизни человека так сильно любящего меня с братом.
⁕⁕⁕
Как всегда, улизнула из дворца незаметно.
Посчастливилось не опоздать. Нет сомнений. Они из отбросов. По крайней мере, так их зовут местные. Официально повстанческая группировка. Ну, те, что противятся власти. Хотя и не скажешь, что они оказывают открытое сопротивление или действуют жестоко. А про сказки, что якобы где-то нападают, так я не видела собственными глазами и не могу знать наверняка.
То, что я вижу последние две недели, это как они организованы и действуют тихо. Проникают в город и ближайшие селения, но никто их не замечает. Невидимки. Я выяснила, что у них много сочувствующих истенцев, которые обеспечивают отбросов всем необходимым. Это не секрет, но увидев вживую, что сочувствующим может оказаться продавец цветочного магазина или таксист, задумываешься: какой процент населения на их стороне?
