Глава 1. На степном тракте
– Подмогните, братцы, сило́в уж нет! – Пожилой обозный помахал подходившей ротной колонне. – Ваше благородие, маненько бы только нас подтолкнуть, лошадки уж больно утомились, никак не вывозят.
– Эка же вас занесло-то, – укоризненно произнёс капитан Бегов. – Чего же в сугроб-то залезли?
– Да со встречной курьерской каретой разъезжались, ваше благородие, – стянув с потной головы егерскую каску и выдыхая, пояснил ветеран. – У них-то лошади о-го-го какие резвые, на кажном яме самых лучших, самых свежих себе в упряжку цепляют, вот и прут как оголтелые, не глядя, по дороге. Попробуй курьерским не уступи, государева служба ведь, вона как они спешат всё время. Я чуть было вбок свернул, им уступая, а тут вон правый полоз за набитую дорожную кромку ушёл, ну и потянуло туда весь воз. Мы уж и так и эдак с Микиткой тужились, да куды уж нам вдвоём его вытянуть, в него и снега с горкой набилось. Ехали ведь самыми задними, обоз на горку поднялся – и всё, скатился, и нет его, не докричишься отсель.
– Рота, стой! – скомандовал капитан. – Первый плутонг, вперёд, навались! А ну-ка, толкнули сани, братцы, подмогнём обозным!
– Подмогнём, подмогнём, – послышалось от окруживших повозку егерей. – Взяли, робяты! Горшковские, правый полоз поднимай! Хоро-ош! Толкай помалу! А ну поднажми!
– Заводи коней на дорогу! – Капитан Бегов махнул рукой, указывая обозному. – Давай-давай, тяни-и!
– И раз, и раз, и ра-а-аз! – покрикивали, поднатужившись, служивые. – Э-эх! Пошё-ёл! – И облепленный снегом воз со скрипом и скрежетом наконец выкатился на набитый ногами и полозьями тракт.
– Ох, спасибо, братцы! Благодарствую, господин капитан! – причитал обозный. – Так бы ведь и стояли себе дальше, ждали бы фуражные повозки Ускова, а они-то когда ещё появятся! Ох, спасибо вам, благодетели, выручили!
– Ладно, дальше сами уж, небось, оправитесь? – отмахнувшись, спросил Бегов. – А то ведь нам ход сбивать никак нельзя, совсем скоро рота капитана Тарасова нагонит.
– Сами-сами мы дальше, ваше благородие, – уверил офицера ветеран. – Сейчас только вот снег выгребем, внутри мешки поправим и дальше покатим.
– Ну ладно, бывайте тогда. Рота! – обернувшись к колонне, крикнул он громогласно. – Скорым ходом ма-арш! Пошевеливаемся, а то нам вторая уже в спину дышит!
– Ох ты ж ё-моё! – выругался, ударив ногой о боковую жердину, проходивший в колонне мимо саней Капишников. – Не напирай, ребята, тут узко!
– А ты проскакивай быстрей, Спирка, чего телишься?! – Лыков подтолкнул его в спину. – Ну дядька, всю дорогу перегородил, обходи теперь тебя!
Ряд за рядом колонна протопала по дороге дальше. Ещё полверсты – и она взошла на покатый холм, с которого открывался вид на окрестности.
– Степь да степь кругом, никакого края ей нет, когда уже к лесам выйдем, – проворчал, оглядываясь по сторонам с вершины холма, Дуров. – И как только тут калмыки живут? Летом здесь жар нестерпимый, ещё и суховей вечно пылью с песком глаза порошит, а уж зимой лютая стужа с бураном, укрыться негде.
– Ничего, немного нам уже до Дона осталось, Михаил Алексеевич, – ответил шагавший рядом со штабс-капитаном командир роты. – Сегодня, Бог даст, к вечеру Маныч минуем, а там два дневных перехода – и уже у Цимлянской станицы будем. Утром, на командирском сборе, Сергей Владимирович карту показывал, два дня нам по ней в степных оврагах осталось ночевать, а уж дальше, за Доном, населённая земля начинается. По всему тракту казачьи станицы вёрст через десять, самое большее через двадцать будут стоять, так что потерпим.
– Потерпим, чего уж там, – вздохнув, проговорил штабс-капитан. – А в Цимлянской-то, я слышал, обещали два дня отдыха для приведения в порядок полку дать?
