Вступление. Да здравствует лягушка!
Когда наши житейские устои сотрясают внезапные перемены, мы, осмысливая случившееся, припоминаем основной закон философии «Закон перехода количества в качество».
Животному проще. «Безмозглый» представитель фауны не ставит под сомнение обязательную для каждого био-организма врождённую способность к предвидению.
Инстинкт самосохранения заставляет лягушку вытаптывать в банке молоко, пока не образуется спасительное масло. А человек? Будет ли он совершать бессмысленные на вид действия, полагаясь на непроверенный инстинкт подсознания?
Вряд ли.
Вы усмехнётесь: «А если в банке простая вода, что тогда станет с лягушкой?»
Не знаю. Но утверждать: «Утонет!» – не буду.
Часть 1. Судьба или шутка судьбы?
Курчатовский институт, или попросту «Курчатник», в 70-ые годы прошлого века разительно отличался от многих подобных секретных заведений явной демократичностью внутреннего распорядка. Основатель института, один из «отцов» советской атомной бомбы, Игорь Васильевич Курчатов ввёл правило свободного начала и окончания работы. Он приветствовал, если физики после обеда часок-другой поиграют в волейбол или на теннисных кортах погоняют мячик. Даже благоустройство территории Игорь Васильевич решил просто и гениально. Отложив в сторону готовую проектную планировку, просто подождал, пока сотрудники сами протопчут удобные им направления. И только потом распорядился вытоптанные дорожки заасфальтировать.
Егора Дивеева распределили в Курчатовский институт на преддипломную практику. Мягкая рабочая дисциплина, контролируемая только совестью учёного и научным результатом, пришлась ему по душе. От природы человек восторженный, он вскоре с головой ушёл в настоящую, нужную государству работу. Но произошло нечто, изменившее всю его жизнь.
Однажды утром Гоша проснулся в сильном волнении. Наскоро умылся, с трудом запихнул в себя завтрак и собрался, как всегда, идти в Курчатник, но ноги не слушались и с каждой минутой всё более наливались противной неодолимой тяжестью. «Так, давай разбираться», – он присел на табурет и стал оглядывать знакомый до царапины на обоях интерьер прихожей. Ему вдруг почудилось, что все нехитрые предметы квартирного быта смотрят на него с укоризной и не одобряют проявленную им слабость.
«А это что такое?» На полке для головных уборов, среди шапок и шляп, торчал корешок увесистой незнакомой книги.
«Ах, да, вспомнил. Мне занёс её Мишка неделю назад. „На, – сказал, – почитай, сила!“, – Гоша снял с полки книгу, – Винсент Ван Гог „Письма к брату Тео“. Ну и что?» – хмыкнул он и раскрыл книгу на произвольной странице…
Когда вечером пришла с работы мама, она натолкнулась в прихожей на Гошу, сидящего с книгой на табурете в позе Роденовского «Мыслителя».
– Егор, что ты читаешь? – поинтересовалась она, – ты ел?
– Мама, это что-то! – ответил Гоша, не отрывая глаза от чтения.
– А почему ты не ходил в институт? – мама посмотрела на ботинки, не тронутые осенней распутицей, – у тебя же сегодня коллоквиум?..
Она присела напротив Гоши и внимательно посмотрела на сына.
– Мама, – Гоша прикрыл книгу, заложив пальцем страницу, – скажи, я ведь рисовал когда-то?
– Да, Егорушка. Другие мальчики читали, гуляли, а ты – рисовал. Я не успевала переклеивать обои, ты рисовал везде и на всём. Асфальт вокруг нашего дома ты исчертил мелом так, что все соседи смеялись: «Растёт художник!»
