Ночь... Почти... А именно, начало одиннадцатого вечера. Сегодня
она решила пройтись с работы пешком, возможно, в это время суток
привычный серый мир не покажется таким же, как и всегда. Возможно
получится увидеть перелив цветов снежинок под светом фонарей, может
быть получится увидеть темно-синее небо, из которого падают
миллионы снежных хлопьев, покрывая ветви деревьев, словно пуховое
одеяло.
Нет... Не получилось...
Кто-то наслаждается такой погодой, проводя фотосессии,
поражающие своей красотой. Кто-то ходит на каток, веселой и шумной
компанией. Но только не она! Девушка, имеющая маски, на все случаи
жизни. Девушка, которая не умеет видеть цвета этого мира, не из-за
физического отклонения, а от потерянности,от душевного одиночества,
от потери смысла жизни в этом богом забытом месте.
Сегодня вновь была провальная попытка что-то понять и возможно,
увидев красоту природы, решить, что ты кому-то нужна... Что в этом
мире есть что-то, ради чего стоит жить!
Девушка, не знающая родительской любви, не умеющая чувствовать и
ценить. Раздавленная, покоренная и морально уничтоженная.
Безуспешно пытаясь вытереть слезы, самопроизвольно текущие по
щекам, она смывала свою очередную маску, которую так скрупулезно
вырисовывала с утра.
Новый рабочий день, новая роль, которая должна быть сыграна на
пять... Ни один человек, даже из ближнего окружения не должен был
знать о вечно живущей боли в ее душе. О боли, которая не дает жить
полноценно, дышать полной грудью, уметь наслаждаться каждым
моментом и так короткой жизни.
Девушка шла по темной улице, смотря лишь под ноги. Со стороны,
возможно, казалось, что идет не тридцатилетняя девушка, а
измученная жизнью женщина, сгорбившись под тяжестью навалившихся
проблем.
Хотя на работе все знали ее как веселую, общительную личность,
умеющую отстаивать свое мнение, саркастичную и в меру язвительную.
Этакий образ стервы-начальницы, смелой и властной, которая все же
могла и выслушать, и помочь советом в какой-либо проблеме... Жаль,
что сама она не могла воспользоваться своими же советами.
Мысли... Сколько же мыслей кружилось в ее голове по пути домой, и
все они, как всегда, были серыми. Ее не отпускала боль, лишенного
родительской любви ребенка. У нее была мама, которая слишком рано
скинула мешающего ребенка на руки бабушке. Был папа, которого она
видела последний раз лет десять назад. Который выдавал замуж,
сестер, от другой женщины. Бабушка же давала столько любви, сколько
могла, но ее очень рано не стало. Не стало единственного человека,
который мог бы поддержать в любую минуту. К которому можно прийти и
просто поговорить за чашкой чая, того самого, собранного ее руками,
который хранил аромат лета. И согревал даже в самые сильные морозы.
Потеря этого человека, еще в школьные годы, нанес первый, вечно
ноющий шрам на ее сердце. В тот день мир лишился части красок, а в
момент спускания гроба в землю, она поняла, что все вокруг стало
серым... Серые лица, серый снег, серая земля... Все в тон лица
самого родного и близкого человека, которого она больше не увидит
НИКОГДА!!!
Очень часто она ловила себя на мысли о том, что завидует людям с
полноценной семей. Нет, не той черной завистью, которая снедает
изнутри, а светлой. Она с грустью думала о том, на сколько было бы
проще жить и воспринимать все, будь у нее хоть кто-то способный
выслушать, понять, обнять, накормить до отвала, посидеть вечером,
при свете луны и посекретничать обо всем. О! Она бы заботилась об
этом человеке, никогда бы не причинила боли...
Но чего нет, того нет.
Безразличие окружающих она чувствовала и позднее. Обладая обычной
внешностью, она никогда не была звездой школы или класса, не
общалась со знакомыми со двора, была довольно замкнутой девочкой.
Единственное, что хоть как-то скрашивало взросление, были книги.
Сперва печатные, а потом, с появлением гаджетов, электронные. Те
книги, придуманные гениальным авторами, хоть на какое-то время
переносил ее в удивительный мир волшебства. Только там были верные
друзья, искренние чувства и вечная любовь. Всего этого ей не
хватало в реальности....Соседи часто замечали миленькую русоволосую
девочку, в больших серых глазах которой стояли не выплаканные
слезы, а в худеньких подрагивающих ручках всегда была книга.
