Эпсилон Эридана

Сверху сорвалась капля и звучно шлепнулась на голову. Лоб сначала онемел, потом онемение сменилось ощущением тепла. Расслабленные мышцы повиновались неохотно. Да и двигаться особо не хотелось. Желания вообще отсутствовали. Дышалось и то с неудовольствием.

Вкрадчивая музыка тревожила. Запахи трав навевали смутные воспоминания. Сочащийся сквозь веки свет вызывал раздражение, мешая вновь погрузиться в блаженное небытие. Чтобы узнать, насколько оно притягательно, нужно побывать в анабиозе. Или в состоянии клинической смерти, это запоминается больше. После него требуется заново привыкать к необходимости жить.

Волна сухого воздуха пробежала вдоль лица и тонким слоем обволокла тело. Жидкость стекла. На коже приятно подсыхали капли. Слабые электрические разряды возвращали тонус мышечным волокнам. Ветер шевелил волосы. Чья-то воля настойчиво требовала пробуждения. И вот сознание прояснилось. Появились первые случайные мысли. Нарезвившись вволю, они начали выстраиваться, пришли в относительный порядок.

– Хватит, – недовольно проворчал Арамаис.

Пластиковая раковина раскрылась, обнажив подсушенного мужчину среднего роста и малой упитанности. Консервация еще никому не прибавила ни веса, ни прочих статей. Фрагмент искусственной летаргии сродни временной смерти, по выходе из которой человек всегда сомневается в том, тот ли он, кем был раньше. И первое желание, которое он испытывает, – поскорее узнать, сколько жизни пропущено. Есть хочется позже.

Оставляя влажные следы, Арамаис подошел к таймеру. Циферблат-календарь указывал на поздний вечер 3 октября 2767 года. Красная черта планового пробуждения располагалась целыми двумя неделями позднее.

Видимо, что-то случилось. Если вас внезапно вытаскивают из анабиоза – жди неприятностей. Для приятностей внезапно не вытаскивают. Особенно если вы – «кэптен». За всю историю Космофлота ни одного капитана еще не будили раньше времени просто для того, чтобы назвать хорошим парнем. Капитан – должность устранителя неприятностей. И с этим ничего не поделаешь, к этому надо быть готовым. Готовым всегда.

Арамаис наспех оделся, глотнул бульона, схватил зубами сэндвич и нажал клавишу. Стена ушла в пол. На пороге Арамаис чуть помедлил, сосредоточиваясь. Один шаг означал начало исполнения служебных обязанностей, поскольку на малых звездолетах жилище капитана традиционно располагается рядом с рубкой управления.

Там находились сразу четыре человека – оба дежурных плюс следующая смена, что являлось фактом настораживающим. Все четверо при звуке дверного колокольчика отвлеклись от своих занятий.

– Привет, водяной, – сказал Жень Ши, старший помощник.

Арамаис раскашлялся.

– Как себя чувствуешь?

– Нормально.

Жень оценивающе прищуривался.

– Да, диета идет тебе на пользу.

Арамаис сделал нетерпеливый жест.

– Что с кораблем?

– Полный порядок. Даже странно для столь зрелого сооружения.

– Экипаж?

– В норме.

– Груз?

– Да куда он денется?

– Не понимаю. Тогда с чем же беда?

– С планетой.

– Опять не понял.

– Система молчит.

– Какая система?

– Та самая, куда мы летим. Эпсилон называется.

– Эпсилон Эридана?