– Можно ли так рисковать своей репутацией? Вы, Эдуард, только-только выбились из категории «детективщиков» в разряд серьезных писателей, и вдруг – эта «Эротика»!
– Я понимаю, когда у вас в «У.е.» или в других книгах эротические сцены погружены в ткань романа, когда читатель знакомится с ними по ходу сюжета и тайно ждет следующую такую сцену, как некий приз, а вы все оттягиваете и оттягиваете этот момент, а потом, после серьезных событий, как бы награждаете его за терпение… Но вытащить из всех своих книг только постельные сцены – это, знаете, как-то не очень…
– А в чем, собственно, проблема? Будем называть вещи своими именами. Многие покупают «Россию в постели» вовсе не из-за сюжета или каких-то художественных достоинств. А просто для самообразования в этой области. И для них искать в книгах Тополя какие-то дополнительные инструкции по этому делу – задача непростая. А если собрать это все в «Эротику»…
– И что? И мы выставим нашего автора на съедение «Идущим вместе»!..
Вот такая примерно дискуссия происходила в издательстве во время подготовки этой книги к печати. И, честно говоря, я до последнего дня колебался – издавать этот сборник или не издавать? С одной стороны, действительно репутация пострадает. Назовут бульварным или еще как-то уничижительно. Но, с другой стороны, разве не получаю я письма, в которых и мужчины, и особенно женщины пишут, что только после «России в постели» и «Русской дивы» им открылся мир секса? Некоторые пожилые дамы печалятся, что слишком поздно прочли эти книги, мол, жизнь уже прошла! А одна семидесятилетняя старушка написала, что только из моих книг узнала про французскую любовь, и теперь завела себе 76-летнего бойфренда, и счастлива с ним…
Конечно, я не склонен думать, что мои скромные (или нескромные?) тексты могут стать учебником или хотя бы пособием для начинающих свое сексуальное образование. Мне ли соревноваться с такими учеными профессорами в области секса, как Владимир Жириновский и Владимир Шахиджанян! Они пишут учебники про то, как делать это, и у меня нет и малейшего повода усомниться в том, что они знают предмет. Разве что их абсолютная уверенность в этом знании…
Я же, как простой самоучка со скромным опытом женатого человека, могу похвастать лишь парой смешных случаев практического применения читателями моих текстов. Как-то в Нижнем Новгороде, на открытии большого книжного магазина я презентовал читателям свою новую книгу, и люди стояли в небольшой очереди за автографом автора. При этом каждый подавал на подпись одну книгу, максимум – две. И вдруг одна девушка поставила на стол целую стопку, чуть ли не полное собрание моих сочинений. Я удивленно поднял глаза:
– Девушка, зачем вам столько?
Но вместо девушки ответил парень, который стоял рядом с ней. Он сказал:
– Это моя невеста, и я ей сказал: пока всего Тополя не прочтешь, в загс не пойдем! Подпишите ей, для образования…
А второй случай еще смешней. Как-то Оля Галицкая, ведущая радиостанции «Маяк», пригласила меня на журналистскую тусовку в московском клубе «Сохо». Но я где-то задержался и пришел с часовым опозданием, когда огромный зал «Сохо» был уже полон и закурен до полумрака. Не зная, как мне найти Галицкую в этом сонмище журналистской братии, я медленно брел по залу и вдруг услышал: «Эдуард! Эдуард!» Оглянулся и увидел Ольгу, машущую мне рукой от стола, за которым сидели еще десять или двенадцать молодых женщин. Я подошел к ним, Ольга сказала:
– Девочки, знакомьтесь! Это Эдуард Тополь…
И вдруг одна из этих дам махнула рукой:
– Да знаем мы его! Мы все с ним спали!
Я напрягся и стал всматриваться в эту даму, мысленно прикидывая: черт возьми, я провел в эмиграции пятнадцать лет, а этой шатенке от силы тридцать. Неужели я знал ее, когда ей было всего пятнадцать?
