В первой половине XIX века Российская империя была одним из самых отсталых государств Европы в политическом и экономическом отношениях, однако военная сила России до Крымской кампании считалась бесспорной, и российские правители (особенно Николай I) бесцеремонно вмешивались в европейские дела. Это вмешательство носило реакционный характер в худших его проявлениях, не говоря об экспансионистских притязаниях российского самодержавия.
Неудивительно, что Россия получила прозвище «жандарма Европы»; Карл Маркс и Фридрих Энгельс также рассматривали роль России в Европе того времени как исключительно реакционную, как роль жандарма. Исторические события позволяли легко обосновать эту точку зрения. После изгнания Наполеона и Венского конгресса 1815 г. Российская империя была вдохновительницей Священного Союза, направленного на борьбу со всеми либеральными движениями и демократическими революциями в Европе. При ее поддержке посылались войска французских Бурбонов и австрийских Габсбургов на подавление революций в Испании и Италии в 1820-е гг. В 1830–1831 гг. Россия подавила стремление Польши к независимости, а в 1849 г. русская армия по просьбе австрийского правительства разгромила революцию в Венгрии.
В начале 1850-х гг. политика России привела к созданию мощной антирусской коалиции во главе с Англией и Францией; от России отвернулась даже ее былая союзница Австрия. Все закончилось Крымской войной и поражением России, не способной сражаться на равных с ведущими европейскими державами.
Маркс и Энгельс выпустили ряд статей, посвященных Крымской войне, а сразу по ее завершении Маркс написал свою работу «Тайная дипломатия». В четвертой главе он дал общий обзор русской истории, чтобы понять, «как могла эта держава или этот призрак державы умудриться достичь таких размеров, чтобы вызывать, с одной стороны, страстное утверждение, а с другой – яростное отрицание того, что она угрожает миру восстановлением всемирной монархии?»
Маркс отделяет историю России от истории древней Руси до монгольского нашествия. Политика Руси (Киевской) была, по его мнению, «не более и не менее, как политика германских варваров, наводнивших Европу». «Колыбелью Московии, – утверждал Маркс, – было кровавое болото монгольского рабства, а не суровая слава эпохи норманнов. А современная Россия есть не что иное, как преображенная Московия».
Иван III, которого «сами русские историки… изображают заведомым трусом», стал основателем московского деспотизма, свергнув монгольское иго «не одним смелым ударом», а «исподтишка», и уничтожив вольность древнерусских республик, после чего начал экспансию в направлении Западной Европы. Эта экспансия, цели и методы которой были усовершенствованы Петром Великим, и определяет с тех пор политику России, по убеждению Маркса.
«Московия была воспитана и выросла в ужасной и гнусной школе монгольского рабства, – писал Маркс. – Она усилилась только благодаря тому, что стала virtuoso в искусстве рабства. Даже после своего освобождения Московия продолжала играть свою традиционную роль раба, ставшего господином. Впоследствии Петр Великий сочетал политическое искусство монгольского раба с гордыми стремлениями монгольского властелина, которому Чингисхан завещал осуществить свой план завоевания мира».
Однако ошибутся те, кто станет рассматривать эту работу Маркса исключительно как антироссийскую. Она имела характер, прежде всего, антибританского исторического памфлета. Маркс хотел показать, что Англия несет историческую ответственность за то, что Россия стала угрожать Европе. «Разве сам факт, что превращение Московии в Россию осуществилось путем ее преобразования из полуазиатской континентальной страны в главенствующую морскую державу на Балтийском море, не приводит нас к выводу, что Англия, величайшая морская держава того времени, должна быть причастна к этой великой перемене?»
