Вместо предисловия
– Теперь хочу куда-нибудь в необыкновенное место. Но чтобы море было. И рыба. И тепло, – сказала мне Настя.
Ну что ж, хорошие фильтры. Надо подумать.
– Необыкновенное? – спросил я и вытер мокрые после туалета руки о штаны.
Мы сидели в аэропорту Вильнюса и ждали свой самолет для вылета в Москву. Аэропорт в Вильнюсе маленький, но полный «лоукостеров». Поэтому мы частенько и делаем в Вильнюсе пересадку.
– На восток? – спросил я и включил «гугловую» карту в своем телефоне.
– Нет, – сказала Настя.
– Значит, на запад?
– А Маврикий на западе?
– Нет, на юге. И делать там нечего. Только лежать. Хочешь на Маврикий? – спросил я.
– Если там только лежать, то не хочу.
Так, Маврикий отпал. Я «потыкал» в карту, сходил к кофейному автомату, купил стаканчик… Ан нет, не купил. Автомат сожрал мою монету в один евро и написал что-то непонятное на литовском. Я потыкал кнопки, нажал на отмену, но деньга так и не вернулась. Стаканчик в специальное место тоже не выпал. Наверное, эта литовская надпись значила, что я дурак: кто вообще пьет кофе в одиннадцать вечера?
Рядом с нашим выходом на посадку висел телевизор и «крутил» новости − что-то про извержение вулкана в Индонезии. Это для меня оказалось подсказкой. Я очень быстр на ассоциации. Я услышал слово «вулкан» и вспомнил Исландию, ведь там же в году так 2010 вскипел «большой бадабум», как говорила одна рыжая героиня фильма с Брюсом Уиллисом, − вулкан с непроизносимым названием Эйкуль… Эйопуц… В общем, что-то на букву Э. Почему я это помню? Потому что как раз, когда этот прекрасный вулкан надымил на всю Европу, я летел в Москву. Из США. И мой самолет делал крюк. Пилот так и сказал: «Друзья, у нас тут по левому борту большая вонючка, и вместо обычного пути через Гренландию и Скандинавию нам придется тащиться через Азоры и всю Европу. А это будет на пару часов подольше».
Все пассажиры «вперили взоры» в окна, но само собой ничего не увидели: ни вулкана, ни дыма, ни каких-то там объездных Азоров. Долетели мы хорошо, томатный сок был вкусный, и про вулкан я быстро забыл.
А теперь вспомнил. Азоры… Азоры… Азоры… Где это? В этот самый момент кофейный аппарат в аэропорту Вильнюса опомнился, зарычал и выплюнул мою несчастную монету.
– Азорские острова? – спросил я Настю.
Она подняла на меня глаза. В них я увидел вселенскую радость и благоговение. Предо мной, конечно же, и моей придумкой! Я выпятил грудь и принял героическую позу…
– Это там Кука съели, да? – спросила Настя. – И нас съедят?
Нет, показалось это мне про радость и благоговение. Не было их.
– Кука съели на Гавайях, – ответил я. – Не на Азорах.
– Вообще-то, Кука никто не ел. Его просто местные гавайцы застрелили. А про «съедение» Кука Высоцкий придумал, – сказала Настя.
Вот так всегда. Только я сочту себя самым умным, как меня сажают в лужу. Настя это может, да!
– И где эти Азорские острова? – спросила Настя. – Там тепло? Рыба там есть?
После этих наводящих вопросов я воспрянул духом, как Андрей Болконский в Аустерлицком сражении, подхватил флаг и… и объяснил, где эти Азоры находятся.
– Где Португалия знаешь? – спросил я.
Настя кивнула.
– А Нью-Йорк? Вот если ты проведешь пальцем от Португалии до Нью-Йорка, то где-то посередине ты упрешься в Азоры.
– Атлантический океан? Хорошо. Покажи мне, как там. Красиво?
Я набрал в телефоне запрос про Азоры и показал Насте картинки. Экран засветился зеленым и синим.
– Едем, – сказала Настя. – Чарли возьмем?
Чарли − это наш пес. Щенок бордер-колли. Ему нет и полугода, и с нами он до сей поры никуда не выбирался. Видимо, эта пора настала.
– Возьмем, – ответил я и сел на свою аэропортовскую «сидушку» разрабатывать план покорения Азоров. Болконский во мне отошел в тень, и «запахло» кем-то вроде стратега Суворова перед Альпийским походом («запахло Суворовым» − да уж, Роман Евгеньевич, писатель из вас как из самоката «феррари»).
