Эти события произошли больше сорока лет назад, когда на одной шестой части суши земного шара (без учета Антарктиды) существовала могучая и авторитарная держава СССР, в которой пионеры и школьники говорили спасибо товарищу Л. И. Брежневу за счастливое детство. Декларируемые враждебными ей западными демократиями гражданские права человека, свобода слова и независимость СМИ тогда не являлись пустым звуком, дамы еще не занимали высших адмиральских должностей, а футбольные сборные Англии и Франции было невозможно спутать с командами африканского континента. Газеты писали о рецидиве британского колониализма и справедливой борьбе аргентинского народа против империалистической агрессии. У власти в Аргентине в то время находилась военная хунта во главе с генералом Леопольдо Галтьери. О ее антинародных деяниях у нас предпочитали умалчивать, поскольку эта страна являлась крупнейшим поставщиком зерна в СССР. Советские граждане знали Аргентину как родину танго, Эрнесто Че Гевары и Диего Марадоны. Некоторым посвященным были также известны имена Хулио Кортасара и Хорхе Луиса Борхеса. Последний, кстати, весьма колко отозвался о Фолклендском конфликте как «ссоре двух лысых из-за расчески». Для Советского Союза это была тем более чужая и к тому же очень далекая война. Тем не менее военные события в Южной Атлантике вызвали огромный интерес, приковав тысячи зрителей к экранам телевизоров, а в рядах Советской Армии многие даже изъявляли готовность отправиться на Фолклендские (Мальвинские) острова выполнять интернациональный долг. Существует мнение, что в этом воплотилась пассионарность русского народа. Проводя параллели с участием советских добровольцев в гражданской войне в Испании, почти по М. Светлову: «Я хату покинул, пошел воевать, чтоб землю Мальвин аргентинцам отдать». По другой версии, в фолклендском противоборстве болели не столько за Аргентину, сколько против Великобритании. Впрочем, было немало и тех, кто, следя за ходом схватки за острова, искренне сочувствовал родине Шекспира, Стивенсона и хард-рока.
Вооруженный конфликт из-за Фолклендских островов сразу стал объектом пристального внимания военных специалистов, а затем также историков и публицистов. Первые обзоры в журналах «Морской сборник» и «Зарубежное военное обозрение» были весьма дельными (с поправкой на то, что создавались по горячим следам и в условиях дефицита достоверных источников). К сожалению, нельзя столь же высоко оценить писавшееся у нас по теме уже в этом веке. Впрочем, к публиковавшемуся в Аргентине и Великобритании также есть нарекания. Это в немалой степени обусловлено тем, что среди историографов Фолклендской войны преобладали ее ветераны, зачастую склонные к предвзятости и не обладавшие должной историковедческой квалификацией. Тем не менее в зарубежной историографии прослеживается позитивная динамика. Но особенно отрадно, что ныне существенно расширился круг доступных исторических источников, что позволяет изучать историю Англо-аргентинского военного конфликта на качественно ином уровне. Вместе с тем в значительной мере ушло на второй план его военно-прикладное значение и сделалось возможным более объективно и беспристрастно взглянуть на эти события. Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы, проанализировав всю доступную информацию и отринув укоренившийся эпос, постараться составить для себя и читателей достоверную картину произошедшего военного противостояния. Впрочем, автор никоим образом не претендует на всезнайство и полное закрытие темы, ибо историческое знание не стоит на месте и ввод в исследовательский оборот новых источников запросто может повлечь очередной пересмотр сложившихся представлений.
