Лия́
Если и есть магия на Земле – на этой иногда гадкой, иногда ничем не примечательной Земле, – то она случается тогда, когда я стою на берегу озера Мичиган и, пока мои босые ноги омывает вода, смотрю на светящееся небо. Его освещают не звёзды, не фейерверки и даже не большая, яркая полная луна, а фонарики. Бумажные фонарики с написанными на них желаниями, которые уносят в бесконечную тёмную ночь горящие внутри огоньки – частички огня из сердца желающего. Что может быть волшебнее, чем небо, в котором сияют желания и мечты?
У этого миниатюрного воздушного шара много названий: небесный фонарик, тяньдэн[1], но моё любимое – то, которое придумала моя семья, владеющая магазинчиком в нашем китайском квартале. Фонарики желаний. Так называется и сам магазинчик, потому что для нас важнейшая часть ритуала – это желания, которые на них пишут.
Сегодня первый день лета, 21 июня[2]. Вот уже десятый год подряд община китайского квартала Чикаго собирается на Промонтори-Пойнт[3] – выдающемся вглубь озера полуострове с просторными лужайками, площадками для костров, красивыми видами на центр города и величественными каменными уступами, ведущими вниз, к волнам, бьющимся о берег, – чтобы последовать традиции, созданной нашим маленьким магазинчиком, который смог за пятьдесят один год своего существования создать два новых праздника и исполнить множество желаний. И всего через час мы снова осветим небо.
Сейчас мои родители стоят за столом, на котором разложены фонарики на продажу, зажигалки и маркеры. Я подхожу к ним, чтобы помочь, и вижу ещё одного человека, который помогает покупателям вокруг. И он знает, как обращаться с фонариками, которые иногда бывают довольно капризными, не хуже меня самой.
Кай Цзян.
О нет.
Увидев его, я останавливаюсь как вкопанная. Шапка прямых, непослушных чёрных волос, часто падающих на глаза, уверенная, но скромная походка, мышцы предплечий, накачанные многими часами замешивания теста в семейной пекарне «Лунные пряники»… от такого кто угодно остановился бы как вкопанный, но я? О, я остановилась потому, что у меня с ним связана история из разряда «о нет». Я отчаянно пытаюсь прогнать её из головы, а он видит меня и спокойно машет в знак приветствия, стоя в нескольких футах впереди. Я стараюсь не дать его холодному жесту заморозить меня изнутри, но ни о чём другом думать не могу.
В детстве мы были лучшими друзьями и постоянно играли в переулке, в котором соседствовали наши магазинчики. А потом он постепенно начал превращаться в Кая, в Кая с заразительным смехом, мускулистыми руками и сладкими булочками (я говорю о тех, которые он печёт, понятно?). Но прежде чем я сумела понять, что всё это значит…
Меня на него вырвало. Несколько месяцев назад. Мы замечательно проводили время, попивали бабл-чай в кафе неподалёку от наших магазинчиков, и тут он меня так рассмешил, что я носом вдохнула шарик из чая (да, знаю, мне самой от этого кринжово). Шлёп – и всё брызнуло обратно. На стол, мне на колени, на него. По большей части на него. В тот день я немножко умерла. После этого мне было так неловко, что недели две я держалась от него подальше, даже говорила родителям, что болею, чтобы не приходилось идти в наш магазинчик – ведь там я могла случайно столкнуться с Каем. Я не хотела избегать его всё время, но почему-то так в результате и получилось. С тех пор мы почти не виделись. Может быть, он хотел, чтобы между нами сохранялась шестифутовая безопасная зона (раз вирусы дальше не летят, то и всякое другое тоже не долетит, ну, вы поняли). Или, может быть, он был совсем не таким, каким я его считала, раз принял это происшествие так близко к сердцу. Или, может быть, ситуация в самом деле вышла настолько неловкой, что каждый раз, смотря на меня, он видел шарик из чая, вылетающий из моего носа. В общем, что бы это ни было, я скучала по другу.
