Дверной колокольчик задорно тренькает. Он в виде коровы, вымя которой представляет собой этот самый латунный колокол. В качестве сувенира мне подарила его Диана*, когда была на Гоа, ибо придумать что-то более скучное эта девчонка категорически не могла, но я и сама в восторге от этой нелепой вещицы.
Вскидываю голову и смотрю на вошедшего мужчину.
Молодого мужчину.
Стойка, за которой я сижу, находится аккурат напротив входной двери, поэтому первым делом утренний посетитель вычленяет меня. Мы встречаемся с ним взглядами, и его глаза тут же заинтересованно вспыхивают, а лицо приобретает приветливое выражение флирта. Но я не обольщаюсь, улыбаюсь ему в ответ, и это не ответная реакция на его внимание. Это рабочая дежурная улыбка продавца цветов потенциальному покупателю. Я не высокомерная стерва, и тем более не зазнавшаяся брюзга, но отвечать на заигрывания в очередной раз, когда новый посетитель клюнет на мое смазливое лицо, а следом схлопнется, как воздушный шарик, мне надоело.
Потому что
я абсолютно точно уверена, что как только встану из-за стойки, этот мужчина, к слову, привлекательный, изменится в лице.
– Доброе утро! – доброжелательно приветствую посетителя, укладывающего локоть на лаковую поверхность столешницы.
Наши глаза находятся примерно на одном уровне, но с разницей в том, что он стоит, а я сижу.
– Доброе! – улыбается мужчина, и его заинтересованный взгляд проходится по моему лицу.
Ему нравится.
Я знаю.
Мое лицо и мои длинные волосы, которые я не подстригала со времен школы, нравятся всем. Диана сказала бы сейчас, что такая длина – моветон, а подобные косы носят только в сёлах. Возможно, но у меня рука не поднимается их отстричь, и, судя по озорному блеску в глазах этого мужчины, его они тоже устраивают.
Но это пока. Мое лицо и волосы – единственное, что устраивает мужчин, поскольку смотреть на свою женщину снизу вверх не каждый готов и способен.
– Действительно, доброе! – усмехается мужчина. – Оказывается, вот вы где!
Я непонимающе выгибаю бровь.
– Сегодня по центральному каналу сообщили, что сбежал ангел и его разыскивают, а он, выходит, прячется здесь. – Он обводит рукой мой салон. —Среди благоухающих цветов!
Я чувствую, как краснею, и уверена, что даже на моей коже, совершенно не белой, проступили пятна.
Комплимент засчитан, и мне становится капельку грустно, потому что … потому что этот мужчина мог бы мне понравиться.
Смущенно улыбаюсь, давая понять, что его слова донесли до меня то, что он пытался в них вложить.
– Спасибо, – благодарю. – Вам подсказать? – перехожу к делу, потому что нам с ним определенно не светит, но скидку я ему сделаю. Он был неплох.
Мужчина внимательно меня разглядывает и не торопится отшиваться. Ну ничего, когда я встану, это произойдет само по себе.
Его пальцы приходят в движение, и, настучав незатейливый ритм по столешнице, он задает вопрос, от которого я распахиваю глаза:
– Вы замужем? В отношениях?
А я… я на мгновение теряюсь и отрицательно кручу головой.
– Тогда позвольте пригласить вас на ужин.
Какой прыткий и настойчивый!
Ну ладно.
– Приглашайте. – Вздёргиваю подбородок.
Мужчина светится, как фонарь, и мне его жаль, но я все равно диктую ему свой номер, а когда он делает дозвон на мой телефон, вопящий из холодильной витрины, я поднимаюсь со стула и с наслаждением слежу за реакцией моего несостоявшегося ухажера, у которого по мере моей выправки отвисает челюсть. Чем выше становлюсь я, тем ниже она падает.
Прохожу мимо него, захожу в холодильник, подхватываю телефон и выхожу. Останавливаюсь рядом, и уже моему новому приятелю приходится запрокинуть голову.
– Как записать? Меня зовут Юля, а вас? – Я вижу, как меркнет свет в его лице. Вижу, как огорчение набрасывает вуаль, и мне тоже грустно.
