18 января 1761
года
Пондишери,
Индия
Герцог Мэтью Теодор
Норфолк
- Милорд! Милорд! – Пожилая женщина
крепко ухватила рукав моего камзола, всеми силами пытаясь привлечь
к себе внимание. – Купите, милорд! Не пожалеете! – Продолжала
настаивать торговка, вертя перед моим носом каким-то ярким
предметом.
- Простите, я спешу! – На секунду
оторвавшись от своих мыслей, попытался аккуратно убрать ее
руку.
- Всего десять рупий, милорд! –
Женщина вышла вперёд, преграждая мне путь.
- Вот, держите! – Достал из кармана
купюру и протянул ей.
Мне не терпелось поскорее избавиться
от навязчивой старухи. Сегодня был, мягко говоря, не самый лучший
день моей жизни, вдобавок ужасный акцент, с которым торговка
произносила «милорд» жутко раздражал.
- О, десять фунтов! Какая щедрость
милорд! – Вновь заговорила она. – Возьмите! Пусть она принесет Вам
счастье!
С этими словами женщина буквально
впихнула мне в ладонь разноцветную шкатулку и быстро ретировалась.
Не став заострять внимание на внезапном приобретении, закинул
вещицу в дорожный мешок и забрался в повозку.
Сегодня в порту было не
протолкнуться. Граф де Лалли, наконец, сдал город и подписал
капитуляцию, поэтому всех раненых, которые больше не могли
участвовать в дальнейших сражениях отправляли домой.
Поднявшись на корабль, оставил
поклажу в каюте и, расплатившись с носильщиком, вышел на палубу,
чтобы в последний раз взглянуть на ненавистный город. Он настолько
мне опостылел за последние полгода, что я буквально считал минуты
до отплытия.
К военной службе я давно был не
пригоден. Ещё год назад в битве при Вандиваше получил осколочное
ранение в ногу. Тогда никто не разбирался, какого ты происхождения.
Всех лечили одинаково. Местный хирург как мог, или как умел,
впопыхах наложил повязку и поспешил на помощь другому солдату. В
итоге кость срослась неправильно, это я понимал, даже не имея
соответствующего образования. Четыре месяца я провалялся в
госпитале. Сильная боль, что возникала, стоило мне только наступить
на ногу, постепенно притупилась, но хромота теперь останется со
мной навсегда.
Та битва стала переломной. Наши
войска продолжили наступление и позже взяли Пондишери в кольцо. Но
отплыть домой не получалось, нужно было дождаться сдачи крепости.
Генерал Эр Кут в силу нашей давней дружбы, несмотря на ранение,
позволил мне участвовать в осаде, иначе бы я просто сошел с ума от
безделья.
Мыслями вновь вернулся к событиям
сегодняшнего утра, когда посыльный принес новые письма. Вестей от
поверенного я ждал уже больше месяца, поэтому конверт с его именем
я вскрыл в первую очередь. К сожалению, новость отказалась не
утешительной. Мой дядя каким-то образом снова вышел сухим из воды,
и дело о наследстве отца было закрыто в его пользу.
Письмо от Оливии лишь дополнило
неприятную картину этого дня. Я ничуть не удивился, что ее семья
настояла на разрыве нашей помолвки. От моего состояния остался
только титул, а пожизненная хромота лишь усилит мои позиции в
списке самых незавидных женихов Англии.
Оливия изначально была слишком
молода для меня. Ее родителей привлекал титул герцога, и мои
тридцать пять против двадцати лет их дочери не имели особого
значения. Девушка была красива, не глупа, хорошо образована, из
знатного рода, и я посчитал ее достойной партией для создания
семьи.
Жаль, что жизнь внесла свои
коррективы. Нет, по возвращении я, конечно же, возобновлю иск о
наследстве, тем более что дядя явно подделал завещание, а, точнее
сказать, написал его самолично. Ведь никакого документа отец не
составлял, рассчитывая на закон о майорате. Поэтому я был уверен,
что справедливость восторжествует. Но вот настаивать на
возобновлении помолвки с Оливией я не собирался.
