Предыстория.
Третье апреля, начало второго полугодия во всех школах страны.
Несмотря на температуру +1 градус и огромной лужи посередине
спортивной площадки, четыре класса с пятого по восьмой согнали
туда. Грязь липла к ботинкам и брызгала на чёрные штаны. Мой
восьмой класс под строгие крики учительницы построился в две
шеренги, остальные классы сделали это на минуты три раньше.
Прошло ещё пять минут. Прямо перед лужей встал толстый мужчина в
сером костюме и с папкой. Это был директор нашей школы. По традиции
он начал толкать никому не интересную речь про успеваемость и
дисциплину в школе. Я глупо надеялся, что хоть в этот раз её не
будет. « В этой четверти бла, бла… Несколько учеников из
школы, бла, бла, бла… теперь к нам будет приходить комиссия по
делам несовершеннолетних….»- дикторским голосом говорил директор.
Удивил, у нас и так опер от школы далеко не уходит.
После десятиминутной речи директор решил раздавать награды, к нему
подошёл завуч с несколькими медалями и кучей дипломов. Он начинает
называть имена, начиная с пятого класса, названные подходят, жмут
ему руку, берут диплом, идут обратно в строй. И почему бы не
сделать это в классе? Подошла очередь нашего класса, первых
называли девочек. Директор стоял на противоположном конце лужи,
заставляя бедных восьмиклассниц либо промочить туфли, либо идти в
обход через всю площадку. Большинство выбрало второй вариант, но
особо нетерпеливые шли напрямик.
Очередь дошла до мальчиков, я оказался первый и последний из них,
кто заработал диплом за хорошую учёбу. Пойдя через всю
площадку, я взял диплом за учёбу и, к моему изумлению, медаль за
третье место по стрельбе, хотя стреляли мы ещё в ноябре. Вернувшись
в строй, классный руководитель отдельно похвалил меня, и я стал
ждать дальше.
Если честно, я был
уникумом. Это было связанно с характером, чересчур спокойный, к
тому же туалетного юмора не понимающий. Поэтому, пока мои
одноклассники играли в футбол, я изучал состояния финансового рынка
и положение стран в мировой торговле. Нет, с одноклассниками всё в
порядке, портнёрские отношения: списывание за подношение.
Псле ухода со "сцены"
директора, вышли четверо выпускников, зачем-то прочитали нам
стихи, и ушли так же быстро, как и пришли. Нас, наконец, отпустили
в классы на классный час. Когда я сел за парту, в класс заглянул
директор и спросил:
- Можно забрать с классного часа Данила?
Данил в школе был всего один, и это был я.… Если директор просил
кого-либо выйти, значит либо за ним серьёзный прокол, либо его в
нём подозревают.
- Хорошо. – Ответила, учитель и сказала, уже обращаясь ко
мне:
- После того как поговоришь с директором, можешь сразу идти
домой.
Я попрощался с классом и вышел за дверь. Мы пошли к кабинету
директора, попутно я стал задавать вопросы:
- Игорь Андреевич, а почему вы меня вызвали?
- Кто-то из департамента заинтересовался тобой, возможно, хотят
отправить тебя в проект, или даже перевести в другую школу.
- Но, почему именно меня?
- Я-то откуда знаю? Они просто показали документы и попросили
привести тебя. Что ты что-то натворил, я сильно сомневаюсь, ты в
классе самый дисциплинированный.
Что, правда, то, правда я один из тех не многих, кто не бухал,
курил и никогда не состоял на учёте в полиции. Учился я хорошо,
тройки не получал, но на отличника не метил. Тем временем мы уже
подошли к кабинету директора. Он открыл дверь, предложил войти,
сказав, что у него дела, и он подойдет позже.
В кабинете, за квадратным столом, сидел человек в строгом костюме.
Он жестом пригласил меня сесть напротив. Это был бледный,
сорокалетний мужчина, тонкого телосложения и в автомобильных очках.
После того как я сел, он заговорил с французским акцентом.
