Гипотеза любви

Original title:

The Love Hypothesis

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Copyright © 2021 by Ali Hazelwood

All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form.

This edition published by arrangement with Berkley, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2022

Моим женщинам в науке: Кейт, Кейти, Хатун и Мар

Per aspera ad aspera

Если откровенно, Оливия не могла толком ничего решить по поводу аспирантуры.

Не потому, что ей не нравилась наука. Еще как нравилась. Наука была ее призванием. И не из-за множества очевидных факторов риска. Оливия прекрасно понимала, что долгие годы непрестижной, низкооплачиваемой работы по восемьдесят часов в неделю могут скверно сказаться на ее психическом здоровье. Что ночи, проведенные перед горелкой Бунзена в попытке добыть ничтожный кусочек знаний, возможно, не станут ключом к счастью. Что посвятить свой разум и тело научным изысканиям, лишь изредка прерываясь на то, чтобы стащить оставленный без внимания рогалик, – возможно, не самый мудрый выбор.

Оливия это прекрасно понимала, однако все эти обстоятельства ее не волновали. Или, может, чуть-чуть волновали, но она могла с ними справиться. И все же что-то мешало ей спуститься в самый жуткий и изматывающий круг ада: взяться за диссертацию. Вернее, мешало до тех пор, пока она не пошла на собеседование на биологический факультет Стэнфорда и не встретила Того Парня.

Парня, чье имя она так и не узнала.

Парня, с которым она познакомилась, когда наугад забрела в первую попавшуюся уборную.

Парня, который спросил:

– Просто любопытно: вы плачете в моем туалете по какой-то особой причине?

Оливия взвизгнула. Потом попыталась открыть глаза, но ей это почти не удалось. Ее взгляд был затуманен. Она видела лишь размытый контур: кто-то высокий, темноволосый, одетый в черное и… да. Это все.

– Я… это женский туалет? – спросила она, запинаясь.

Пауза. Молчание. Затем:

– Не-а. – Голос у него был глубокий. Такой глубокий. По-настоящему глубокий. Чарующе глубокий.

– Вы уверены?

– Да.

– Точно?

– Абсолютно, поскольку это туалет моей лаборатории.

Что ж. Он загнал ее в угол.

– Мне так жаль. Вам нужно… – Она указала в сторону кабинок или туда, где, по ее мнению, находились кабинки.

Глаза щипало, даже когда они были закрыты, и Оливии пришлось зажмуриться, чтобы притупить жжение. Она попыталась вытереть щеки рукавом, но ткань ее платья, дешевая и хлипкая, почти не впитывала влагу – хлопок справился бы куда лучше. Ах, эти радости нищеты.

– Мне просто нужно слить реагент, – ответил Парень, но, кажется, не двинулся с места.

Может быть, потому, что она загораживала раковину. Или потому, что Оливия показалась ему чокнутой и он подумывал натравить на нее охрану кампуса. И тогда ее мечтам об аспирантуре наступит быстрый и жестокий конец.

– Это помещение не используется как туалет. Тут только утилизируют отходы и моют оборудование.

– О, простите. Я думала… – Мало. Мало она думала, как и обычно. Это было ее проклятием.

– Вам нужна помощь?

Судя по всему, ее собеседник был огромного роста: его голос словно доносился с трехметровой высоты.