Сумерки и дождь накрыли город одновременно. Лето осталось позади, и больше не оставалось никакой надежды на скорое окончание непогоды. Редкие прохожие торопились по домам, а худой долговязый парень в длинном плаще, надвинув шляпу на лоб, шмыгнул в дверь, над которой виднелась вывеска «Ломбард».
Колокольчик над порогом зазвенел, и парень вздрогнул.
В отсеке для посетителей не было никого и ничего, одна только потертая табуретка, на которую должен был усесться клиент. Прилавок был целиком забран матовым стеклом, словно перед табуреткой возвышалась еще одна стена, почти глухая, за исключением маленького полукруглого окошка. Именно туда и надо было просунуть предмет, за который посетитель надеялся получить деньги.
Парень еле слышно выругался и опустился на табурет. По ту сторону стекла возникла смутная фигура.
– Я вас слушаю, – сказал приемщик.
Посетитель вытащил из-за пазухи завернутый в не слишком чистую тряпицу бархатный футляр синего цвета. Дрожащей рукой освободил его от тряпицы и протянул в окошко.
Когда футляр пересек стеклянную границу, вся перегородка вспыхнула зеленым огнем. Парень отдернул руку.
– Что это?!
– Это? – скучающим тоном переспросил приемщик. – Это значит, что штучка у вас магическая.
– Ну… да.
– Так у нас тут все и настроили, чтобы сразу было понятно. А то вдруг клиент сам не в курсе – и мы не ту цену дадим. Обманем невзначай. Магов-то тут негусто, очень им надо, сидеть тут на привязи! Маги-то, брат, они, поди, все больше в столице, во дворце да и аристократов… – подмигнул приемщик. – Не станут тут сидеть за копейки. Давай свою штуку, что там у тебя?
Парень выдохнул и снова ткнул футляр в окошко. Стекло засветилось.
– Ишь, красота, – сказал приемщик с гордостью. – Клади. Поглядим.
Футляр лег на латунный поднос. По ушам ударил вой. Посетитель сорвался с места.
– А это еще что? – вскрикнул он, зажимая уши руками.
– А это значит, что штучка у тебя краденая, – с удовлетворением отозвался приемщик.
Парень кинулся к выходу и в мгновение ока исчез. Ломбардщик дернул за рычаг под прилавком, отключая сигнализацию.
– Вот и ладненько, – сказал он, будто продолжая прерванный разговор, и вновь перешел на «вы», обращаясь к уже исчезнувшему клиенту. – Изволили уйти, туда вам и дорога. Сейчас посмотрим, что вы там принесли…
Он взял футляр в руки, нажал на скрытую кнопку, и крышка взлетела вверх. В тусклом свете засиженной мухами лампы белыми огоньками зажглись прозрачные камешки, обсыпавшие пару золотых пряжек-аграфов с буквой R.
– Бриллианты? – задумчиво спросил себя приемщик. – Или, может, стекляшки? Ну, наше дело десятое. Раз тут примешалась магия, значит, все на королевскую проверку. И не заработаешь ни копья, нетушки. Сидишь тут, сидишь, а все одно к одному. Опять назавтра тащиться в ратушу.
Он со вздохом захлопнул футляр, отворил сейф и пристроил ворованные артефакты туда, а с утра, прихватив их, направился в ратушу, как и было сказано. Угрюмый чиновник – как подозревал ломбардщик, ни на что не годный, кроме этой нудной обязанности – принял футляр, внес описание пряжек в пухлый гроссбух, записал дату и время приемки, имя сдающего и адрес его заведения, а потом отпустил ломбардщика с миром. Тот выдохнул с облегчением и досадой: придумал же новый король такую лабуду!
Собранные таким образом магические штуки раз в неделю забирали в столицу. По приказу его величества, короля Филиппа, все волшебные артефакты, стекавшиеся в ломбарды страны, требовалось регистрировать. Если сдавали собственную вещь, после регистрации и проверки артефакт возвращался в ломбард в соответствии с договором, заключенным с клиентом: если тому было угодно получить деньги под залог, а позже выкупить свою ценность, препятствий не чинили, могла только возникнуть небольшая задержка. Однако, когда артефакт оказывался краденым, его изымали.
