В клинике пластической хирургии, в отличие от ожогового центра,
висели в холле и в палатах зеркала. Не то, чтобы я жаждала себя
увидеть, но отсутствие собственного отражения почти год могло
сыграть плохую шутку.
В зеркало глянула мимолётом. Короткие торчащие во все
стороны волосы были совершенно серыми, хотя я всем говорила,
что они пепельно-русые. Серо-голубые круглые глаза в тени
казались тёмными. Ещё и одежда невзрачная: джинсы и толстый свитер
не лучшего качества, куртка серая лёгкая…
В момент побега от охранницы, как никогда, я походила на
мышонка. Папа меня так называл. Мышонок. Родное и тёплое прозвище,
ласкающее сердце.
— За тобой приехали! — неслось мне в спину, и я юркнула мышонком
между шкафом-купе и стеной в дальней части холла, забилась в
угол.
— Лялька, выходи немедленно! — возмущённо и ошарашенно крикнула
женщина-охранник.
Она кривила неровно накрашенные губы, и щурила грустные карие
глаза, наполненные какой-то неудовлетворённостью и женской печалью.
Из хвостика выбилась прядь сальных волос, и она её закидывала
назад, попробовала пролезть в проём, не получилось, только руку
протянула, но до меня не достала.
Я округлила страшные глаза, и охранница отошла в сторону, не
поняв, что так сильно напугало пациентку их клиники.
— Даночка, — послышался слащавый голос доктора. Женщина в белом
халате заглянула между стеной и шкафом, отрешённо прошептала в
сторону, — нужно этот угол закрыть. — Опять посмотрела на меня
и натянула улыбку. — Богдана, выходи, пожалуйста.
Прекрати себя так вести. Ты же взрослая девушка. Тебя
выписали, за тобой приехали!
Я продолжала стоять в углу во все глаза глядя на двух
женщин.
В том-то и была проблема, за мной
никто не мог приехать. Я – круглая сирота, почти год
по больницам скиталась. Родителей моих убили, имущество всё
отобрали. Одна подруга была, Кристина. Вместе с ней я жила в
интернате и училась в женской гимназии. Это специальное заведение
для девочек из богатых семей, имеющих разные диагнозы. Но так
в моей несчастной жизни всё повернулось, что я теперь не девочка из
богатой семьи, а совершенно одинокий ненужный этому миру
Мышонок.
На самом деле, я сильно не отчаивалась.
В силу своего характера, тешила себя надеждой, что
поеду в Москву. Под обложкой паспорта лежали пять тысяч.
Мне бы хватило как-то выжить...
Но меня отдавали неведомо кому. Точнее я
знала кому.
Только один человек мог приехать за мной.
Убийца родителей. Олег Измайлов. Он навещал меня в
больницах, дарил подарки, правда перед этим заставил отца всё
имущество и банковские счета переписать на своего человека. Но
это нисколько не мешало Олегу претендовать на дочь бывшего врага. И
как только я письменно отказалась от всех последующих операций, ему
тут же позвонили, и убийца приехал забрать меня. И будет он со
мной делать всё что захочет. Потому что я одна по его
вине, у меня никого не было и негде жить.
Нет, я не маленькая девочка, скоро девятнадцать. Да, был
диагноз, с которым люди могли спокойно жить в обществе. А я
бы ещё и подалась на комиссию, чтобы все диагнозы мне сняли. Ничего
подобного, что мне приплели, у меня не было.
Просто я устала от боли и страха, хотела, чтобы меня все
оставили в покое. Никто не нужен, тем более убийца родителей…
Я - единственный свидетель. Но оказалась такой незначительной, что
Олег Измайлов дал возможность жить.
И я хотела жить!
У меня была одежда, документы, деньги, Кристина где-то, что ещё
надо?
Самое страшное в жизни – стать развлечением для бандита,
игрушкой в жестоких руках. И я не понимала, почему этот
безжалостный человек так заинтересовался мной. Почему прикипел
именно ко мне, совершенно беспомощной девчонке. Да ещё со шрамами
от ожогов.
