Голый неандерталец. Происхождение, обычаи, ритуалы, интеллект древних родственников человека

Ludovic Slimak

Néandertal nu. Comprendre la créature humaine

© ODILE JACOB, JANVIER 2022

Перевод А. Пшеничновой

© Пшеничнова А./Pshenychnov A., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Человеку свойственно судить об окружающем мире на основании того, что он видит своими глазами, слышит своими ушами и воспринимает остальными человеческими чувствами. Трудно сказать, как выглядит наш мир в восприятии мухи или слона, и «наш» ли он в их глазах. Между тем человек всеми средствами стремится подчинить и уподобить себе мир, выражая эту страсть в пафосе фраз «победа над природой», «торжество разума», «прогресс цивилизации». Немногим удается хотя бы на мгновение избавиться от всепоглощающего гомоцентризма, подняться над плотной завесой человечности, включить шестое чувство, позволяющее ощутить иную реальность. Искусством этнографа и антрополога считается умение «влезть в шкуру туземца», что, однако, предполагает и способность вылезти из собственной шкуры. Для подобного переключения мало интересоваться внеземными цивилизациями или альтернативной онтологией; надо найти точку опоры – почву для фактов и знаний, открывающих неведомые прежде горизонты.

С «почвой» автору этой книги повезло: как исследователь он вырос в пещере людоедов. Представьте, уважаемый читатель, что бы вам снилось и чего бы хотелось, если бы лучшие годы жизни (ну хорошо, не годы, а месяцы – по два ежегодно шесть лет кряду) вы провели в компании с каннибалами? И не просто коротали время в облюбованной ими 100 тысяч лет назад Ардешской пещерке в долине Роны, но и беспрестанно думали об их жизни, одеяниях, настроении, пищеварении. Наверное, за шесть лет можно свыкнуться с мыслью, что каннибализм – дело обычное и даже полезное и что поедание людей имеет некое, как пишет автор, «волшебное, мистическое или религиозное значение» и даже несет смысл «позитивной антропофагии». Когда археолог перебирает окаменелости и размышляет о глубоких традициях людоедства, включая поедание своих (эндо-каннибализм) и чужих (экзо-каннибализм), христианское причастие и драму «самоедства» полярной экспедиции сэра Франклина 1848 г., выясняется, что ничто неандертальское человеку (и археологу) не чуждо.

И все же, при всей близости сопереживаний, автор настойчиво уводит читателя в иное мироощущение и «иное человечество»; кстати, его мысли о разных человечествах созвучны с концепцией разных галактик (и метагалактики). Он резко протестует против милой, на первый взгляд, склонности современных людей (Homo sapiens) наряжать неандертальцев в свои одежды (в том числе непременную шляпу) и тем самым играть в них, как в куклы, собранные «из кусочков трупа». Этот невинный с виду подход он называет «настоящим расизмом». Образ «голого неандертальца» сложился как раз из стремления автора избавить иное существо от назойливых услуг по облачению и осмыслению.

Удалось ли автору добиться своей цели и найти оригинальный путь к пониманию мира и души неандертальцев, судить читателю. Предисловие – не спойлер, и я не собираюсь забегать вперед и раскрывать авторские замыслы и секреты. Скажу лишь, что повествование в книге построено в жанре детектива, где разгадка (она же развязка, а в науке – открытие) приходит не сама собой, а в результате поисков и блужданий. В чем-то научное исследование напоминает криминальное расследование, успех которого в немалой степени зависит от случайного везения (ис)следователя: в данной книге это сцена встречи «двух человечеств» в пещере Мандрен. Автор использует и соответствующие выражения, например, «допрос археологического материала».

Пользуясь моментом, отмечу те авторские позиции, которые мне близки (и умолчу о тех, что далеки). Прежде всего, аплодирую Людовику за убежденность в том, что древние пралюди были настолько высоко адаптивны, что от них самих, а не от сторонних воздействий вроде климатических колебаний, зависел ход праистории. С этим связана и основная гипотеза исчезновения неандертальцев вследствие вооруженных конфликтов – я в «Феномене колонизации