Клуб «Куколка», Москва.
Резво покачивая бедрами в такт музыке, она шла к пилону, придерживая на голове черную шляпу, и легкая улыбка играла на ее губах
Клуб «Марс», окраина Москвы.
Голоса и смех звучали за длинным столом на фоне клубной музыки. По рюмкам и бокалам лилось спиртное. Собираясь произнести важное заявление, Алан улыбнулся своей спутнице, сидящей рядом, и поднес к губам ее руку.
Приглушенный свет алых софитов блуждал по сцене, выхватывая из темноты стройную фигурку Евы, одетую в черные трусики и белую мужскую рубашку, что составляло сегодня ее концертный наряд
Звоном ударов железной зажигалкой по бокалу Алан привлек к себе внимание:
– Итак, предлагаю всем поднять бокалы и рюмки, – произнес он, – у меня для вас есть одна важная новость…
Еще один скользящий шаг, и Ева остановилась у шеста. Ее ладонь обхватила холодный металл. Шаг в сторону, и она прошлась вокруг пилона походкой ленивой кошки. Софиты потускнели, прибавляя интимности, и снова вспыхнули, позволяя публике рассмотреть ее аппетитные формы. Пикантное движение бедрами, хлопок по попе и поворот головы под звуки прерывистого женского вдоха из динамиков. Демонстративно опустив черную шляпу чуть ниже на глаза, она хитро улыбнулась, приветствуя публику, среди которой, как обычно, было больше мужских лиц, жаждущих… ждущих…
Кто-то из зрителей уже начал выдавать свое нетерпение громким свистом, хлопками и выкриками.
Ну что ж, пора начинать!
Еще рез оглядев своих друзей, Алан произнес:
– Сегодня мы с Верой подали заявление в ЗАГС…
Взмах ее руки, и шляпа полетела в зал под взрывной удар басов, выбивающихся из сплетенных зажигательных ритмов музыки. Освободившись из плена, золотистые локоны рассыпались по плечам, и тут же взметнулись от резкого поворота головы. А едва пробегая по коже, музыка распаляла в ней огонь, лаская и дразня, увлекая вслед за собой и устремляясь по венам горячим адреналином. Ее рука крепко обхватила шест, на котором следом сцепились и ее ножки…
После короткой паузы раздались восторженные окрики и под звон бокалов посыпались поздравления. И только один человек, а именно жена друга, растерянно захлопала на него глазами, шокированная происходящим.
– Кира? – позвал он девушку.
– Извини, Алан, – с натянутой улыбкой ответила та, слегка отходя от шока. – Я, правда, за тебя рада, но… Ох, и не завидую я тебе, когда об этом узнает Ева…
– Ай! Ева! – воскликнула обиженная Ленка, чьи волосы она сейчас нещадно терзала.
– Блин, Лен, терпи, – ответила та, слегка ослабив зажим щипцов.
– Ой, смотрите, какие мы неженки, – поддела язва-Алена, которая приводила себя в порядок после неудачного привата.
– На себя посмотри, – буркнула Ева, – коза недоделанная.
– Что ты сказала? – тут же возмутилась девушка.
– Кто видел мои розовые туфли? – закричала на всю гримерную Томка, которая готовилась к выступлению.
– Твою мать! – выпалила следом еще одна девушка, которая порвала ногтями чулки, пытаясь натянуть их в спешке.
Ева закатила глаза и тяжело вздохнула. Как обычно, в гримерной был переизбыток бешеного эстрогена.
– Эй, я вообще-то к тебе обращаюсь, – произнесла неугомонная Алена, подходя ближе к Еве.
Завистливая и язвительная девушка редко упускала случай сцепиться с соперницей, хоть языками, хоть в более тесном контакте. Как, впрочем, не упускала возможности и лишний раз напакостить любой, чтобы только быть в центре внимания больше нее.
– Слушай, отстань, а? – отмахнулась от нее Ева. – У меня, между прочим, в руках плойка, и если я ее тебе куда-нибудь засуну, мало не покажется.
Глаза девушки зло сощурились.
– Думаешь, самая крутая? – сказала та в ответ, толкая Еву в плечо.
