Пролог. А ты, Сириус, достанешь кого угодно!..
Лира, сжимая в кулачке камень и острый осколок черного цвета, чем-то похожий на стекло, осторожно кралась в сторону хранилища. Именно там Юпитер и Юнона хранили наиболее ценные и могущественные из волшебных предметов, артефактов и амулетов. Она не знала лучшего места, где можно было спрятать эти опасные для ее подруг предметы. Особенно «нож». Именно и запирал сейду внутри неприметного с виду булыжника. В результате она лишалась возможности оберегать земли. Их ей доверили духи предков тех, чьи семьи веками жили в здешних краях.
Мысли девчонки скакали испуганными тушканчиками, ведь она прекрасно понимала, какой будет скандал, если кто-нибудь застукает ее в запретных даже для небожителей мрачных коридорах. Впрочем, деваться им троим было некуда. Поэтому Лира тяжело вздохнула, пробормотала заклинание, призывающее удачу, и заскользила дальше. Она очень старалась, чтобы движения были совершенно бесшумными.
Решила не заморачиваться с замками и дверями. На них были наложены мощные охранные заклинания. Рыжеволосая интриганка просто просочилась сквозь стену и с помощью чар опорожнила сундук с драгоценностями. После чего положила на самое дно свою бесценную ношу и вернула все драгоценное барахло обратно.
Захлопнуть окованную потемневшим от времени серебром крышку было делом пары минут. Тем же путем ученица Талеи вернулась в коридор и шустрой тенью заскользила в сторону выхода, надеясь, что никто не заметит, какой страшный проступок она совершила.
Тут на плечо девчонки опустилась ледяная рука. Принадлежала она явно не ларву или ламию. Им сюда заходить было смертельно опасно. Через мгновение раздался пришепетывающий мужской голос:
– Где ключ и камень? Мне нужна сейда!
– С ума сошел? – рассерженной кошкой зашипела цветочная феечка и выпустила на волю родовую растительную магию.
Вот чего никак не ожидал невысокий кряжистый старик с космами седых, явно давно нечесаных волос и безумно горящими черными глазами, так это того, что из каменных стен начнут расти стебли плетистых роз. Они, точно живые змеи, упакуют наглеца в плотный сверток.
Пока девчонка раздумывала, чем бы усилить результат и что еще сделать с подарочком с Терского берега. Потом раздались легкие шаги. Недовольный голос Юпитера, в нем помимо раздражения прозвучали нотки усталости, разлился в полумраке коридора. Он заставил обоих нарушителей спокойствия непроизвольно вздрогнуть:
– Лира, мне показалось, что в прошлый раз ты прекрасно поняла, что сюда не позволено ходить никому. Естественно, кроме меня и Юноны! Даже небожителям! Глупая девчонка! Тут хранятся такие артефакты, что и воспоминаний не только о тебе не оставят!
Серо-стальные глаза гневно смотрели из-под шапки смоляных волос. Они не обещали феегоргоне ничего хорошего в ближайшие пару столетий.
– Зевс, мне пришлось нарушить запрет! – рыжеволосая забияка заставила колючие стебли чуть распахнуться, являя взгляду Отца Богов мертвого колдуна. – Вот ему точно нет места в вашем хранилище артефактов. Это тот самый гад. Именно из-за него у верховной жрицы фурий Иветты теперь такие неприятности, что справиться с ними она сама вряд ли сможет!
Незваный гость тут же решил воспользоваться тем, что видит врага. Он выпустил на волю одно из заковыристых проклятий и что-то забормотал на своем языке. Впрочем, Юпитер не стал ждать, когда наглый вражина закончит свою тарабарскую волшбу. Он первым метнул в него пучок ослепительных молний.
– Бесполезно, господин мой! – с печалью в голосе выдохнула головная боль инспектора Морса. – Он уже мертв пару столетий, но, как колдун, приходит в мир живых. По ночам пожирает любого, до кого успевает добраться, пока не наступит утро. А там, где он живет, полгода – Полярная ночь, два месяца – Полярный день, и месяц, как у всех.
