"Ничто не происходит без достаточного основания".
Закон логики
***
– Расслабьтесь, парни! Сегодня точно ничего не случится!
Мне, конечно, никто не поверил.
Я надел защитные очки и окинул взглядом группу студентов-алхимиков, собравшихся в лаборатории.
– Ага, в прошлый раз ты тоже так говорил. – Один из парней шагнул назад, подальше от меня и стола с реагентами.
За ним отошли остальные студенты.
Я перевёл взгляд на профессора Быковского – маленького щуплого старичка лет восьмидесяти.
– Ну вы-то мне верите, Иван Борисыч?
– Верю я только в одно, Ломоносов, – вздохнул профессор, – что сегодня вы наконец пересдадите экзамен и оставите алхимию в покое. Ради всего живого во Вселенной.
Кто-то из студентов тихо рассмеялся, но остальным было не до смеха.
Быковский скептически поджал губы – да так, что те почти исчезли за пышными седыми усами.
Ростом он едва доставал макушкой мне до груди и рисковал пострадать больше остальных. Лишь профессорский статус не позволил ему отойти подальше вместе со всеми.
– Итак, господа! – начал я, беря в руки огнеупорный горшок для плавления элементов. – Сейчас я приготовлю алхимическую смолу «Костяной Лак» из области Классической Трансмутации. Для этого необходимо нагреть в тигле три части смолы терновника до выделения синего дымка.
Через минуту нагрева в алхимической печи из горшка со смолой действительно пошёл синий дымок.
Ага, хороший знак.
Взяв щипцы, я достал горшок из печи и водрузил на специальный держатель на столе.
– Затем добавляем одну часть порошка китовой кости. Фосфаты кальция связываются со смолой. Ждём реакции с выделением газа.
Реакция не заставила себя ждать.
Смесь в горшке активно забурлила, держатель задрожал, в нос ударил запах тухлятины.
Студенты сделали ещё шаг назад.
Профессор Быковский не двинулся с места. Он всё ещё верил, что я никого не покалечу и сдам экзамен, после чего оставлю алхимию в покое.
– Затем добавляем три капли жидкого железа, – продолжил я. – А после процесса амальгамации происходит горячее окисление, смола должна почернеть.
В горшке зашипело и коротко вспыхнуло чёрным.
Студенты отшатнулись в стороны.
Профессор Быковский удержал себя на месте, зато лицо у него стало какое-то обречённое.
Я прокашлялся.
– Ну и последний штрих. Добавляем в смесь каплю крови драконовидного быка. Так создаётся волокнистый коллагеновый лак. Покрытое этим лаком оружие не тупится, а броня выдерживает мощнейшие удары. Из побочных эффектов – запах жжёной кости и небольшое свечение в темноте.
Я поднёс к горшку вскрытую ампулу со свежей бычьей кровью.
Студенты уже столпились у выхода из лаборатории, а вот профессор Быковский остался стоять рядом со мной.
– Умоляю, Ломоносов, только не сожгите кабинет, как в прошлый раз… и как ещё четыре раза до этого, – прошептал он. – Если б не уважение к вашему легендарному предку, великому Михаилу Васильевичу, то я б давно вас отчислил и отправил бы на процедуру Избавления от магии.
– Всё будет хорошо, господин профессор, – заверил я. – Никто не пострадает. О, кстати! Совсем забыл добавить ртуть.
– Ртуть?.. Какую рту-уть? – вытаращился на меня профессор, будто сразу ужавшись вдвое.
– Вот эту, – улыбнулся я и достал из кармана ещё одну ампулу.
Затем вскрыл её, быстро отломив пальцами наконечник.
– Ртуть здесь лишняя… – начал было Быковский, но капля из ампулы уже упала в горшок.
Смола вспенилась, тигль затрясся вместе с держателем, а потом – и вместе со столом… с полом… с кабинетом…
– ЛОЖИ-И-ИСЬ! – выкрикнул профессор и ухнул вниз, на пол.
Студенты ломанулись в дверь, устроив давку.
Через несколько секунд кабинет перестал дрожать, смесь в горшке успокоилась и начала превращаться в прозрачный костяной лак.
