Гроза. Бесприданница. Лес
Серия «Театральные сезоны» – это увлекательное путешествие в мир театра.
«Русский Шекспир», «Замоскворецкий Колумб» – именно так называли драматурга Александра Николаевича Островского его современники. Создатель русского национального репертуара, он вывел на сцену целую галерею самобытных образов. Герои Островского – зажиточные купцы и мелкие чиновники, провинциальные актеры и богомольные странницы, богатые вдовы и девицы на выданье. Творческая судьба драматурга была тесно связана с Малым театром, по праву называемым «Домом Островского»: он принимал участие в постановках своих пьес, дружил с актерами, часто бывал на репетициях.
В настоящее издание вошли шесть наиболее известных произведений А. Н. Островского: драмы «Гроза» и «Бесприданница», комедии «Свои люди – сочтемся!», «На всякого мудреца довольно простоты», а также пьесы о людях театра «Лес» и «Без вины виноватые», где сцена и жизнь причудливо переплетаются между собой. В книге представлены фотографии знаменитых постановок по пьесам драматурга: от спектаклей императорской сцены до режиссерских опытов Всеволода Мейерхольда, Сергея Эйзенштейна и Александра Таирова.
| Жанры: | Русская классика, Русская драматургия |
| Цикл: | 32 с. |
| Год публикации: | 2025 |
- Чайка. Три сестры. Вишневый сад
- Гроза. Бесприданница. Лес
Читать онлайн Гроза. Бесприданница. Лес
Подбор иллюстраций Людмилы Ворончихиной
За помощь в подготовке издания выражаем сердечную благодарность сотрудникам
Санкт-Петербургского государственного музея театрального и музыкального искусства и Санкт-Петербургской государственной Театральной библиотеки
© Государственный центральный театральный музей имени А. А. Бахрушина, фото, 2025
© Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства, фото, 2025
© Оформление.
ООО «Издательство АЗБУКА», 2025
Издательство Азбука®
Свои люди – сочтемся!
Комедия в четырех действиях
Лица
Самсон Силыч Большов, купец.
Аграфена Кондратьевна, его жена.
Олимпиада Самсоновна (Липочка), их дочь.
Лазарь Елизарыч Подхалюзин, приказчик.
Устинья Наумовна, сваха.
Сысой Псоич Рисположенский, стряпчий.
Фоминишна, ключница
Тишка, мальчик в доме Большова.
Действие первое
Гостиная в доме Большова.
Явление первое
Липочка(сидит у окна с книгой). Какое приятное занятие эти танцы! Ведь уж как хорошо! Что может быть восхитительнее? Приедешь в Собранье али к кому на свадьбу, сидишь, натурально, – вся в цветах, разодета, как игрушка али картинка журнальная, – вдруг подлетает кавалер: «Удостойте счастия, сударыня!» Ну, видишь: если человек с понятием али армейской какой – возьмешь да и прищуришься, отвечаешь: «Извольте, с удовольствием!» Ах! (с жаром) оча-ро-ва-тель-но! Это просто уму непостижимо! (Вздыхает.) Больше всего не люблю я танцевать с студентами да с приказными. То ли дело отличаться с военными! Ах, прелесть! восхищение! И усы, и эполеты, и мундир, а у иных даже шпоры с колокольчиками. Одно убийственно, что сабли нет! И для чего они ее отвязывают? Странно, ей-богу! Сами не понимают, как блеснуть очаровательнее! Ведь посмотрели бы на шпоры, как они звенят, особливо если улан али полковник какой разрисовывает – чудо! Любоваться – мило-дорого! Ну а прицепи-ко он еще саблю: просто ничего не увидишь любопытнее, одного грома лучше музыки наслушаешься. Уж какое же есть сравнение: военный или штатский? Военный – уж это сейчас видно: и ловкость, и все, а штатский что? Так, какой-то неодушевленный! (Молчание.) Удивляюсь, отчего это многие дамы, поджавши ножки, сидят? Формально нет никакой трудности выучиться! Вот уж я на что совестилась учителя, а в двадцать уроков все решительно поняла. Отчего это не учиться танцевать! Это одно только суеверие! Вот маменька, бывало, сердится, что учитель все за коленки хватает. Все это от необразования! Что за важность! Он танцмейстер, а не кто-нибудь другой. (Задумывается.) Воображаю я себе: вдруг за меня посватается военный, вдруг у нас парадный сговор: горят везде свечки, ходят официанты в белых перчатках; я, натурально, в тюлевом либо в газовом платье, тут вдруг заиграют вальс. А ну как я перед ним оконфужусь! Ах, страм какой! Куда тогда деваться-то? Что он подумает? Вот, скажет, дура необразованная! Да нет, как это можно! Однако я вот уж полтора года не танцевала! Попробую-ко теперь на досуге. (Дурно вальсируя.) Раз… два… три… раз… два… три…
Явление второе
Липочка и Аграфена Кондратьевна.
Аграфена Кондратьевна(входя). Так, так, бесстыдница! Как будто сердце чувствовало: ни свет ни заря, не поемши хлеба божьего, да уж и за пляску тотчас!
Липочка. Как, маменька, я и чай пила, и ватрушку скушала. Посмотрите-ко, хорошо? Раз, два, три… раз… два…
Аграфена Кондратьевна(преследуя ее). Так что ж, что ты скушала? Нужно мне очень смотреть, как ты греховодничаешь!.. Говорю тебе, не вертись!..
Липочка. Что за грех такой! Нынче все этим развлекаются. Раз… два…
Аграфена Кондратьевна. Лучше об стол лбом стучи, да ногами не озорничай! (Бегает за ней.) Да что ж ты, с чего ж ты взяла не слушаться!
Липочка.
