В канун рождества мы с Мишей обсуждали наше бедственное положение на парковке парка Талмадж; окна Мишиной машины успели запотеть.
– Мы должны принять во внимание вероятность того, что могли ошибаться.
Я тщательно подбирала слова, не желая раздражать Мишу. Когда она расстраивалась из-за чего-либо, было очень сложно ее успокоить – а у нас не было на это времени. Или, если быть точнее, у Миши не было на это времени.
– Я не думаю, что медальон был связан с проклятием Вайолет. На самом деле ты… – я замолчала, не желая произносить страшные слова, – все еще можешь быть следующей.
Мы были одни в парке, занесенном снегом, температура упала до десяти градусов. Я уже два дня как вернулась в Уиллоу из исправительной школы для девочек в Шеридане, но пришлось приложить некоторые усилия, чтобы убедить маму разрешить мне выйти из дома и встретиться с подругой. Честно говоря, беспокойство мамы о возможных проблемах в связи с тем, что я приехала домой на каникулы, было обоснованным.
Вообще, можно смело утверждать, что неприятности снова появились на горизонте с тех пор, как Миша отправила мне письмо в школу – электронные сообщения запрещены в Шеридане. В нем она упомянула, что слышала о том, что Вайолет гадала школьникам по картам Таро и рассказывала, как они умрут… как в игре «Легкий как перышко, твердый как доска».
Та игра и стала началом кошмара. В начале учебного года Вайолет предсказала смерть Оливии и Кэндис с пугающей точностью, до мельчайших деталей. Мы пришли к выводу, что она и была причиной их смерти. Меня исключили из старшей школы Уиллоу за попытку помешать Вайолет убить кого-либо еще с помощью предсказаний. Я вернулась в город на зимние каникулы и планировала проводить время дома, пытаясь наладить отношения с мамой. Но если слухи верны, Вайолет продолжила предсказывать смерти. И теперь мне казалось, что время, которое я не посвящала выяснению того, как и почему Вайолет убила моих подруг, увеличивало вероятность смерти Миши.
У нас было лишь восемь дней, чтобы остановить Вайолет, – если, конечно, Миша доживет до следующего новолуния.
Миша долго смотрела прямо перед собой через лобовое стекло.
– Это невозможно. Дело должно быть в медальоне, МакКенна. Теперь все кажется совершенно логичным. Вы, ребята, сняли проклятье. Все кончено. – Она замялась, прежде чем продолжить. – Кроме того, я еще жива. Это должно ведь что-то значить, верно?
Я могла понять, почему Миша так хотела верить, что проклятье снято. Она должна была умереть после Кэндис в соответствии с очередностью игры на дне рождения Оливии. В сентябре, когда Вайолет только переехала в Уиллоу, мы думали, что хорошо поступили, пригласив новую ученицу присоединиться к нам. Мы и представить не могли, что пригласили убийцу.
– Возможно, дело никогда и не было в медальоне, – пробормотала я. – Возможно, даже нет никакой вещи, связывающей Вайолет с проклятием. Мы могли ошибаться во всем. Мы с Треем разбираемся ведь в призраках или в чем-либо подобном.
Желая предотвратить смерть Миши после того, как Кэндис утонула на Гавайях в октябре, мы с моим парнем Треем изучили предсказания и попытались соединить воедино улики, которые собрали за время общения с духами с помощью доски Уиджа. Мы пробовали, в основном безуспешно, понять послания духа, который обитал в моей спальне с сентября. Мы полагали, что это был дух моей подруги Оливии, которая стала первой жертвой Вайолет в нашем городе и погибла в ужасной автокатастрофе в день важного футбольного матча. Пытаясь уберечь от смерти Кэндис, она часто наведывалась в мою комнату, оставляя послания. Как ни странно, она, похоже, не пыталась последовать за мной в Шеридан – и за это я ей была благодарна. Было бы неловко объяснять моей соседке по комнате, что мне нужно расшифровать послания мстительного призрака, хотя та и называла себя фанаткой фильмов ужасов и утверждала, что многое знает о колдовстве. Я предположила, что призрак Оливии оставил меня в покое после отъезда из дома, потому что мы сняли проклятье. Но теперь, осознав, что Вайолет перехитрила нас, я предполагала, что Оливии просто надоели мои неудачи.
