Присказка
для трех страшных (немного) сказок
У слова «поле» полифония смыслов. Его значения различны в устах: крестьянина, физика, экстрасенса, воина, геолога, археолога, фольклориста… И так же почти широк спектр значений у родственного ему слова «степь».
Случалось мне знать людей, которые звали СТЕПЬЮ волнующуюся зелено-синюю пажить – море. И мистиков из народа, которые называли оным именем… глубину. А также и, разумеется, тех, что именовали сим словом… ее саму – степь – лукаво не мудрствуя.
Довольно ли сего, чтобы соединились три текста (которые захотели запечатлеться буквами в разные времена) во триптих? Ответ скорей нет, чем да.
Но есть у них и единство ВНУТРЕННЕЕ. Они явились как три этюда на тему известной максимы Протагора:
«Человек есть мера вещей:
тех, которые есть, – что они есть;
тех, которых нет, – что их нет»…
Парой столетий раньше подобному научал и скиф Анахарсис… Истинно ли учение?
В какой-то степени – нет, а в какой-то – да. (Как, впрочем, и любая другая максима.)
В какой же именно степени? (Да и – в какой степи?) Об этом каждый судит по-своему. Своеобразный ответ содержат и эти страшные (или не очень) сказки. И могут в этом смысле восприниматься, как триптих.
Эпиграфом которому стоило бы произнести, вероятно, фразу из одной старой песни (юного Бориса Гребенщикова):
«И он [хозяин] – окно, в котором прекрасен мир [степь].
И… кто же здесь мир, и кто… – здесь окно»?
Ярослав Астахов, 08.06.2017
«Блаженны нищие…»
Евангелие от Луки, 6:20
Чего только ни случается в море!
Дремлю на мостике. Вдруг мой помощник вопит:
– Человек за бортом!
А вокруг никакой земли на тысячу миль! И SOS не ловила рация. То есть не происходило крушения. Ну или происходило, но не успели передать SOS. Как я уже говорил, чего только не бывает в море…
Бывает, что и просто пьяные падают. Или при большой качке. Как недавно фотомодель (если только у нее не была это пиар-компания)…
Но тогда ведь обыкновенно оставшиеся на борту их обратно вытаскивают. Или тоже передают SOS. Впрочем, и это тоже – как фишка ляжет…
Но в случае, о котором рассказываю, точно замутилась какая-то непонятка! Ведь было это у нас не просто дальнее плавание. А мы специально и основательно удалились от обычных маршрутов. Болтались, образно выражаясь, как… цветок в проруби!
Обыкновенно все нынче-то по линеечке ходят! Я что хочу вам этим сказать? Маршрут! Его сейчас на море держатся все. То есть, как это называют диспетчера, – придерживаются лайна.
Ведь спутники позволяют не уклоняться. Легко! На автопилоте. И вот они идут, как по ниточке, все водоизмещения человеческие, бороздящие океан! И белоснежные надменные лайнеры… и неказистые сухогрузы… и – эти мерзкие танкеры!
Мерзкие, повторяю. И – ставлю ящик! – если еще раз встречу того капитана танкера, снова дам ему в ухо! Нефига нарушать неписанные законы: девочки тогда уже шли к НАШЕМУ столику! А его скоты…
Простите, друзья, отвлекся. Плесните мне еще кто-нибудь.
Прозит!
Итак, через наш квадрат плавания не светилось тогда ни одного лайна.
Я это вот о чем. Квадраты, ясное дело, с орбиты не увидать, а вот лайны – запросто! Однажды я смотрел в интернете баб, а случайно набрел на фотки с орбиты. И засмотрелся, представьте… Серебряные прямые нити – натянутые паутинки – соединяют меж собой континенты…
Такое делает фотокамера спутника. Выдержка у нее – всю ночь. А сам спутник на… геостационарной орбите (не слабые я знаю словечки, правда?). То есть над одной точкой Земли висит, как приклеенный. То есть над точкой моря.
И фиксирует камера его габаритные огни судна. Прочую всякую иллюминацию его. А кораблики ведь плывут, как я уже говорил, один за одним точно-точно! И запечатлевается за всю ночь на снимке – траектория движения их огней. Вот вам и вживую лайны! Прямые серебристые паутинки.
