Ночной ветер хлопал ставнями опустевших домов. Бревенчатые стены, уже много недель трещали от ползущих по ним инеевых нитей. Все знали, что Северные пороги отныне злачное место и никто не рисковал проходить возле этой деревушки. Все, кроме одной маленькой девочки.
По темной улице, трясясь от холода и страха, шла сиротка лет двенадцати. Голод вынудил Хейлу нарушить запрет ярла и войти в опустевшее поселение. Слезы так и катились по ее щекам, но она продолжала заходить в каждый дом в поисках чего-нибудь съестного. Откуда ей было знать, что после загадочного исчезновения людей, в этих местах уже побывали мародёры и ограбили дома под частую. К своему несчастью, Хейла услышала от базарных баб, как те обсуждали, какие должно быть богатства остались лежать в тайниках, от пропавших хозяев. Девочка даже не пыталась справиться со своим страхом, она пыталась выжить и потому без раздумий направилась к деревне-призрак.
Поиски оказались безуспешны. Ни в одной избе даже заплесневелого куска хлеба не осталось. Хейла пошатывалась от слабости, руки и ноги окоченели и начинали терять чувствительность. В тот момент, когда она была готова принять свою судьбу, краем глаза девочка заметила мелькнувший огонек. Свет проскользнул в окне большого дома, расположившегося ближе к горам и на некоторой возвышенности. Этот бревенчатый гигант нависал над остальной деревней словно пастух над овцами. В лунном свете, Хейла сразу увидела тропинку, ведущую к порогу. Ее детский ум не предал значения тому, что во всем поселении снега было по колено, а в этом месте словно каждый день протаптывали дорожку десятки человек.
Девочка поднялась по холму и лишь на мгновение замерла перед дверью. На секунду ей показалось, что в доме кто-то разговаривает. Прислушавшись, она постояла еще некоторое время. Тишина. Робким движением Хейла потянула дверь, и та с легкостью поддалась, явив то, о чем сиротка и мечтать не могла.
В центре комнаты на большом столе громоздились всевозможные яства и блюда. Это многообразие выбора украшалось теплым светом свечей в дорогих подсвечниках.
Хейла не могла поверить своим глазам. Несколько раз окликнув возможных хозяев и не получив ответа, она перешагнула порог. Запах горячих пирогов усилился. Как-то не естественно сильно и заманчиво ароматы витали в воздухе. Но разве это остановит человека, не евшего несколько дней.
«Я возьму совсем чуть-чуть, маленький кусочек», – оправдывала себя девочка, протягивая руку к запечённой утке.
Хейла жадно набросилась на еду. Если хозяева поколотят ее за наглость и воровство, то пускай, но сегодня она не умрет с голоду. Вот только почему каждый откусанный кусок рассыпается в прах, оставляя на языке вкус пыли. К чему бы девочка не притрагивалась, все превращалось в пыль. Отчаяние охватило сиротку: «Что это за наваждение?! Пожалуйста, пожалуйста хотя бы это яблоко, пусть будет настоящим!»
Пламя свечей качнулось и в комнате стало еще холоднее. Хейла буквально кожей ощутила чье-то присутствие. Оторвавшись от своей бесполезной трапезы, она начала пристальнее всматриваться в темноту углов. Затянутые паутиной шкафы, тумбы и стулья, все задышало. Сильно зажмурившись и поморгав, девочка попыталась понять показалось ей это или нет. Мебель действительно ожила и медленно двигалась к ней. Закричав от страха, Хейла развернулась и бросилась к выходу. Не успела она и трех шагов ступить, как уперлась в толпу людей, непонятно каким образом появившихся все разом в одной комнате. Оторопев от неожиданности, сиротка не могла ни двинуться с места, ни позвать на помощь. С ужасом она смотрела как ее притесняют безвольные тела. Старики, дети, женщины, мужчины все они потупившим взором смотрели поверх ее головы, и все же продолжали надвигаться именно на Хейлу. Совладав с оцепенением, девочка развернулась, чтобы спрятаться под столом, и ее глаза встретились с той, о ком уже несколько недель шли разговоры по всей провинции Бинферг.
