Хронос-Империя. Эхо Вечности

Глубокий космос. Не просто пустота межзвездного пространства, но… нечто, что было до пространства, как мы его знаем. До рождения первых звезд. До первого вздоха Вселенной. Здесь не было света, не было звука, не было тепла. Было лишь… ожидание.

И время. Время здесь не текло в привычном понимании. Оно не было рекой, уносящей мгновения в забвение. Оно было океаном, одновременно спокойным и бурлящим, где прошлое, настоящее и будущее существовали как слои, как течения, как потенциалы.

И вот, посреди этого вечного ничто, вспыхнуло… нечто.

Не свет в привычном понимании, а сгусток невозможных цветов. Вихрь, сплетенный из самой ткани реальности. Он не просто светился. Он ткал. Ткал саму материю времени, скручивая ее, разрывая и заново соединяя с невообразимой целью.

Древние наблюдатели, если бы они существовали в эту эпоху и обладали органами чувств, поняли бы, что видят нечто, стоящее у истоков всего. У истоков времени. У истоков… порядка. Или его нарушения.

Вокруг этого вихря, этого Источника или Артефакта, время изгибалось. Будущее и прошлое переплетались, создавая мимолетные, жуткие образы: зарождение галактик, войны неведомых цивилизаций, гибель миров, триумф разума… и падение. Миры рождались и умирали за доли секунды в этом темпоральном калейдоскопе.

Это был акт творения. Акт разрушения. И акт… сокрытия.

Что-то было потеряно в этот миг. Что-то было создано. И что-то было… спрятано. Запечатано. Оставлено ждать. Ждать эпохи, когда время снова станет рекой. Ждать цивилизации, которая познает его течение, но забудет его природу. Ждать тех, кто будет считать себя вечными, лишь пользуясь крохами той силы, что вспыхнула здесь однажды.

Миллиарды лет прошли. Звезды загорались и гасли. Формировались галактики. Появлялась жизнь. Империи рождались и умирали. Время стало потоком, линейным, предсказуемым… почти всегда.

Но эхо того мгновения… оно осталось. Невидимое. Неуловимое. Шепот из бездны времени.

Оно ждало. В пыли вечности. Ждало момента, когда его снова найдут. Когда кто-то прислушается к этому древнему эху. И выпустит на волю силу, способную разрушить даже вечность.

Проспектор К’тэл выключил сканер. Тишина, наступившая после прекращения мерного писка прибора, была почти физически осязаемой. Тяжелая, давящая тишина забытой планеты Вектор-7, или, как ее прозвали одинокие исследователи, «Могила Титана». Тысячи лет назад здесь, согласно легендам, процветала цивилизация, чье имя и облик давно стерлись из памяти даже самых древних имперских архивов. Остались лишь эти руины – гигантские, необъяснимо гладкие монолиты, врезанные в скалы, и паутина подземных ходов, хранящих лишь пыль и разочарование.

К«тэл был здесь уже третий стандартный цикл. В его потрепанном скафандре застрял песок веков. Он искал не славу и не великие открытия. Он искал артефакты. Не те величественные, музейные, что оседали в частных коллекциях Бессмертных Владык Империи. Нет, К’тэл охотился за остатками технологий, за крохами энергии, за металлами, которые помнили лучшие времена. Все, что можно было продать на черном рынке приграничных миров.

Сканер молчал. И даже его более продвинутый, контрабандный темпоральный осциллограф, настроенный на поиск аномалий, выдавал лишь фоновый, равномерный шум энтропии. Обычное течение времени. Ничего интересного.

К«тэл вздохнул, поправляя шлем. Он уже собирался повернуть обратно к своему лендеру, когда что-то поймало его периферийное зрение.