Через приоткрытое окно с улицы доносился металлический скрежет мусороуборочной машины, который отвлекал и мешал сосредоточиться на цифрах. Полковник Архангельский закрыл окно, выключил мобильный и выдернул из розетки вилку внутренней линии связи. Время неумолимо приближало его к совещанию, а ему никак не удавалось свести показатели по области за квартал. Алексей Сергеевич тяжело вздохнул. Мысли, как бродячие псы, слонялись где угодно, только не в сводной таблице по раскрываемости. С самого утра, словно предчувствуя беду, сердце разрывалось от тоски. Вспоминалось детство, особенно та его часть, в которой еще присутствовал отец.
«Накатить бы сейчас стопочку коньяку с Валеркой да поговорить за жизнь», – подумал Алексей Сергеевич, глядя на фотографию старшего брата.
Валерий Сергеевич, генерал-полковник, директор Федеральной службы исполнения наказаний, время для их встреч находил не часто. А после того как мать поселилась в его загородном доме, их встречи и вовсе прекратились. Сейчас Алексей Сергеевич даже затруднялся вспомнить, когда же они виделись в последний раз.
«На крестинах внука! Точно… Как же давно это было…»
Настойчивый стук в дверь заставил полковника отвести взгляд от разложенных на столе бумаг. В кабинет заглянул рыжеволосый дежурный по канцелярии лейтенант Долгин и скороговоркой произнес:
– Алексей Сергеевич, еще раз здрасьте. Что у вас с телефоном? Не могу дозвониться.
Долгин своей рыжей шевелюрой походил на Антошку из одноименного мультфильма – тот же сноп торчащих волос, веснушки, задиристый нрав и простодушное обаяние.
Архангельский поднял трубку – проверить, есть ли гудок, и вспомнил:
– Я же его отключил.
– Ой… да… забыл… вы же готовитесь к совещанию. Я чего хотел… вас просят пройти в комнату для допросов.
– Кто? – недовольно буркнул полковник. Архангельский не любил, когда его отвлекали во время подготовки отчета, написание которого ему и без того давалось, словно заведомо спорное завещание на смертном одре.
– Терентьев, – уточнил Долгин.
– Рогова допросили?
– Допрос еще не закончен, товарищ полковник. Сейчас задержанный беседует со своим адвокатом, – протараторил Долгин уже более официальным тоном.
Архангельский чуть нахмурился, припоминая детали громкого дела, которое вел майор Терентьев. Серийный насильник и убийца Рогов, которого в правоохранительных органах прозвали Пауком, годы благополучно уходил от рук милиции, пока, наконец, не был пойман с поличным. Взглянув на часы, полковник зафиксировал, что повторный допрос Паука длился почти два часа, и, если Терентьев просит присоединиться, значит, в деле появились новые детали.
– Скажи, сейчас буду, – отозвался Алексей Сергеевич и пальцами зачесал назад волнистые, с проседью волосы.
Полковник убрал бумаги в ящик стола, застегнул пуговицы на кителе и вышел в коридор. Увалистой походкой пересек узкий коридор и стал спускаться по лестнице. Коллеги здоровались с ним за руку, улыбаясь. В Следственном управлении полковника называли Архангелом, отчасти из-за фамилии, отчасти за отзывчивость и готовность всегда прийти на помощь. Сам он это прозвище не любил и хмурился, когда его слышал.
На ходу он вспоминал, как три дня назад, во время задержания опергруппе удалось спасти последнюю жертву Паука. Сейчас женщина была под присмотром врачей, но из-за перенесенных издевательств ни с кем не говорила. Кардинально ее показания ничего бы не изменили – доказательного материала на маньяка было собрано достаточно, но она могла рассказать детали преступления, которые убийца утаил.
